След крови

— Разве дела у миссис Фрэнк идут не прекрасно? Она в отличной форме, согласны?

— Правда? Вы на самом деле так считаете? — нахмурилась Мадлен.

— Абсолютно. Настолько прекрасно, что, по правде говоря, и считаю, мы можем провести еще несколько сеансов электротока. Я просто хочу предупредить вас о некоторых необычных побочных эффектах…

Мадлен перебила его.

— Электрошок? К моей матери применялась электроконнульсивная терапия?

Доктор Дженкинс удивленно посмотрел на нее.

— Я думал, вы в курсе.

Миссис Оленбах уже стояла у них за спиной.

— Я не могла до вас дозвониться, мисс Фрэнк, — · заявила она в свое оправдание. — Поэтому я позвонила вашему отцу. Мистер Фрэнк дал разрешение на применение электрошока.

— Не могу в это поверить! — сердито воскликнула Мадлен, поворачиваясь к ней. — Вы всегда можете позвонить мне в клинику, и сюда я приезжаю дважды в неделю. Вам же известно, что звонить моему отцу — последнее дело. Зачем моей матери электрошок? Ей и так вкалывают достаточно лекарств, чтобы свалить с ног лошадь.

Доктор Дженкинс предостерегающе поднял руку. Она была перевязана и затянута металлической скобой.

— Это чрезвычайно эффективное лечение депрессии у пожилых людей, Мадлен, — возмущенно заметил он. — Как ее лечащий врач я решил, что ваша мать только выиграет от этого лечения, да и психиатр согласился со мной.

— Я считаю, что в наше время прибегать к электрошоку — последнее дело, доктор Дженкинс, — пробормотала Мадлен, пытаясь сдержать негодование. — Моя мать еще не такая старая и не представляет опасности ни для себя, ни для окружающих. Она сама ест и разговаривает. Кроме того, она рассказала, что с ней беседует какой-то новый врач.

Мадлен повернулась к миссис Олленбах.

Повисло молчание.

— Ax, этот… — Миссис Олленбах натянуто рассмеялась. — Я хотела вам сказать. Один из наших приходящих гериатров заинтересовался происхождением вашей матери, поэтому и связался с доктором Альваресом… из Лондона. Он не совсем доктор. Его область — психоаналитическая антропология. Он занимается… э… племенными культами, эксцентричными религиями и тому подобными вещами. Они с миссис Фрэнк несколько раз мило поболтали. Он разговаривает с вашей матерью на ее родном языке…

— Вы имеете в виду, на испанском? — холодно поинтересовалась Мадлен.

Миссис Олленбах и доктор Дженкинс переглянулись. Мадлен повернулась к доктору.

— Вы остановились на том, что шокотерапия имеет побочные эффекты. Что именно вы имели в виду?

Доктор нацепил на лицо милостивую улыбку полковника Сэндерса. Казалось, в его руках вот-вот материализуются жареные куриные ножки.

— Как же вам объяснить… Депрессия усугубилась. — Он легонько подтолкнул миссис Олленбах локтем. — Она постоянно к нам придирается, верно, Милдред? На днях она сказала, что я сломаю мизинец. И — вуаля — оказалась права! — Он от души рассмеялся, размахивая забинтованной рукой. — Час спустя я прищемил его дверцей машины.

Миссис Олленбах выглядела сконфуженной. Мадлен пристально посмотрела на них и покачала головой.

— Вы должны прекратить электрошокотерапию немедленно. По правде говоря, доктор Дженкинс, я не верю, что подобное лечение подходит моей матери.

— Миссис Фрэнк хочет оформить подписку, — вмешалась миссис Олленбах, — на какие-то кубинские журналы. Я увидела это в Интернете.

— Все, что она пожелает, миссис Олленбах. Счет отправьте моему отцу.

Мадлен вернула табличку с фамилией, расписалась и поспешила к двери. Направляясь на парковку, она дрожала от порывов свежего ветра. Электроконвульсивная терапия! Бедная мама! Неудивительно, что она выглядела странной. По крайней мере, она ничего об этом не помнит. Такая встряска для ее хрупкого мозга, вероятно, вызвала короткий провал памяти. Что там еще говорил «полковник Сэндерс»?

Она остановилась, растерянно оглядывая парковку в поиске «меркурия». Где же она об этом читала? Ах да, в библиотеке, статья в журнале «Современная парапсихология». Что-то об обострении чувств после электростимуляции мозга. А что, если электрошок разбудил в матери скрытые таланты? Ее реакция на брошь… ее уверенность в новом пациенте… палец доктора Дженкинса. А как насчет остальных странностей, которые она наговорила? Пожар? Гниющее тело?

Она сдала назад и выехала на проспект, отметив, что руки на баранке немного дрожат.

Глава пятая

Была середина апреля, суббота. За окном прохладное утро. Мадлен встала с постели и ощутила непривычный приступ клаустрофобии в четырех стенах. Она спустилась вниз, повозилась с кофеваркой и, сдерживая нетерпение, подождала, пока процесс заваривания кофе не увенчался долгожданным бульканьем.