След ласки

Так Ольга попала в молодежный воено-патриотический клуб «Ратник»  Больше мужской, дружный коллектив, девушек немного. Но, едва ли не больше стрельбы, Ольга любила рассказы тренера об Афгане, о различных случаях, технологии выбора места засады и маскировках, принципах и правилах охоты на снайперов "духов". И много других очень интересных подробностей и мелочей исподволь, постепенно откладывалось в ее цепкой памяти. Он даже научил ее рассчитывать поправки при стрельбе с помощью специальных формул и прочим снайперским премудростям. Тренер искренне радовался, когда Ольге удавалось сделать это быстро и правильно.

***

В институте появились новые подруги. Одна из них, соседка по комнате, вся в россыпи крупных веснушек, не пропадающих даже зимой, до жалости некрасивая, но добрейшая Маша, занималась легкой атлетикой. Спорт в вузе поощрялся. С Машей, просто так, за компанию, чтоб той одной не скучно было и не страшно, Ольга каждый день начала бегать по парку по пять километров и втянулась постепенно. Она и десять могла свободно пробежать, не сбиваясь с дыхания. Маша пыталась переманить Ольгу в свою секцию легкой атлетики, но она отказывалась, ссылаясь на то, что ей стрельбы и танцев за глаза… и так времени не хватает.

С парнями было хуже. Что-то никого подходящего, такого, чтоб накрепко в душу запал,  не попадалось. Так, баловство одно. Лишь на последнем курсе, в автобусе случайно познакомилась с Эдиком. Ольга еще смеялась, спрашивая, не Хазанов ли его фамилия, раз в кулинарном техникуме учится. Парень отшучивался и все приглашал девушку в гости, обещая испечь потрясающий торт. Периодически встречались, вроде бы всерьез намечалась любовь.

Эдик закончил учебу раньше Ольги в разных учебных заведениях учебный план разный. Она еще готовилась к экзаменам, а парень уже получил повестку и загремел в армию. Ольга провожала его, пьяного вдрызг, до военкомата и обещала ждать. На проводах она сильно обиделась. Призывник, видимо с перепою, вдруг начал распускать руки и, мало того, что грубо лапал, полез  ей под юбку, но и всерьез попытался затащить в постель.       До деликатности Ибрагима Эдику было недосягаемо далеко. Но Ибрагим давно уехал и не пишет, да и что Ибрагим! Только верный друг детства. Там и серьезного ничего не было, разве что целовались пару раз уже перед самым его отъездом.

Он, конечно же, с детского сада еще, клялся в вечной любви, но Ольга отшучивалась, ничего не обещая. Ну, не воспринимала она Ибрагима в роли жениха и мужа и все тут. Дружить с ним привычно, хорошо, интересно, а вот любить… не уверена. И Ольга регулярно писала подробные письма Эдику, который настойчиво называл ее своей невестой.

5

 Ольга приехала домой и застала мать в слезах.

– Что случилось?

– Баба Катя заболела. Инсульт. Позвонили соседи. Лекарства  срочно нужны. Я все купила по списку, а Костя уехал  в командировку на неделю. А я сама не дойду.

– А тебя никто и не посылает. Говори чего еще купить. Если поторопиться, то на вечерний поезд успею.

Ольга смотрела в окно  вагона.  Удачно села, хоть и не сразу получилось это место занять. Рюкзак набит под завязку. Дотащить бы. Почтово-багажный поезд плюхает медленно-медленно, чуть не у  каждого фонарного столба встает. А на другом и не доедешь. Скорые на полустанках не останавливаются. Вагон то пустеет почти наполовину, то набивается битком, а она все едет.  И мысли в голове крутятся невеселые.    Баба Катя. Добрая, теплая, ласковая. Седая голова под синим в мелкий цветочек ситцевым платочком. Руки мягкие, быстрые.  Жалко ее.  Оказывается, даже бабушки стареют и начинают болеть. Теперь привезти бы все вовремя. А фельдшер там есть, по крайней мере, раньше была, молоденькая такая. Эх, сколько лет я в Поречье не была? Со школы получается. Шесть лет.  Или уже семь? Давно. Вспомнить бы дорогу! Тридцать километров тайгой не шутка. А вдруг кто попутчики будут? Хорошо бы!

 Вот, наконец, платформа Сосенки. Народу выгружается много. Сумки, баулы, мешки… На бетонной платформе пассажиры  делятся на два потока. Кто налево – в саму деревню Сосенки. А кто направо и через железнодорожные пути, как и Ольга, те  –  в дальние деревни. За противно пахнущими креозотом шпалами  и блестящими на солнце бесконечными рельсами расчищена  бульдозером широкая площадка. И  темнеет подступающая совсем близко тайга. И две грунтовых дороги под углом градусов в сорок. Которая нужная? Не помню. Вроде бы левая? А если нет?  Надо спросить пока люди не разъехались. А то потом не у кого будет, разве что у медведя.