След мстителя

А потому принял соломоново решение — попросту забрал справочник с собой. Если приспичит, подумал, как-нибудь Стахович отбрешется, нет такого человека, который ни разу не терял телефонные книжки.

Валера в углу перестал постанывать и сипло дышать, восстанавливая дыхание.

— Ну что, дружок, очухался? — миролюбиво повернулся к нему Александр.

Теперь водила не станет больше на него бросаться. Во всяком случае, какое-то время. Александру очень хотелось в это верить.

На Стаховича Харченко зла не держал. Тот действительно был только водителем, а они редко принимают участие непосредственно в акциях.

— Размялись — и хватит. Садись на место. Продолжаем разговор… Ты, к слову, как к поэзии относишься, Валерик? — спросил без логического перехода.

Гость даже поперхнулся от неожиданности вопроса.

— Вот я так и думал, что никак, — осуждающе покачал головой незваный гость. — А между тем в некоторых стихах содержатся прямые указания для таких, как ты. Недавно мне в руки попалось стихотворение молодого поэта Андрея Матяха. Оно короткое, послушай:

Про принцип стародавний
Не стоит забывать:
Есть время сеять камни,
Есть время — собирать…

Но, подражая здраво
Великим мудрецам,
Не забывайте, право,
Глядеть по сторонам,

Чтоб грубыми каменьями
Случайно не попасть
Тому, кто рядом с вами,
В затылочную часть…

Слышишь, Валерик, а ты умудрился попасть. Это нехорошо. Потому и приходится тебе собирать камни… Ну да ладно, ближе к телу, как говорил Остап Бендер. Я тут полистал твои записи, но ни хрена в них не понял. Так что придется тебе подсказать, с кем мне нужно поговорить. Давай-давай, не ленись. Я тут и так много времени потерял… Значит, я уже понял, что твой этот Малыш тоже никакого отношения к убийству Сереги не имеет. А кто тогда принял решение? Протасов?

Кажется, именно такую фамилию называл тот туповатый охранник возле банка.

Стахович, услышав ее, вздрогнул. Похоже, именно это его добило.

— Да, Протасов. Он у нас главный… Вы меня ему не выдадите?

— Зачем? Если я тебя выдам или убью, всполошу всю вашу шайку-лейку. А мне это нужно, как евнуху презерватив. Но только и ты должен осознать, насколько тебе невыгодно рассказывать о нашем разговоре своим шефам. Если они о нем узнают, «замочат» без сожаления. Как того же Поляка, например. Так вот и образовался у нас с тобой маленький альянс… Итак, Протасов.

Александр перелистал телефонную книжку. Прочитал «Прот-в» и напротив номер телефона.

— Протасов — наш директор фирмы, — угрюмо начал Стахович. — Его зовут Павел Константинович. Он всем заправляет.

— Ну, положим, далеко не всем, — вспомнив, под чьей «крышей» работает Протасов, заметил Харченко. — Ну да ладно пока. Кто приводит в исполнение приговоры?

— У нас есть… Как бы это точнее сказать… Короче говоря, имеются специалисты такого профиля. Одни могут долги выколачивать, что-нибудь расколотить, сжечь, на кого-то «наехать» по мелочам… Ну, и есть выход еще на одного мастера более высокого ранга…

Харченко почувствовал, что внутри все напряглось. Шестое чувство подсказало: это он, тот самый киллер, который в милиции проходит как Стилет.

— А Анну… Анну Валентиновну тоже он… — Александр почувствовал, как у него перехватило горло. Он выдавил из себя сухой короткий кашель и закончил: — Тоже он убил?

— Я не знаю… — отшатнулся Стахович. — Я про нее ничего не знаю…

— Не свисти, твою..! — выругался Харченко и перегнулся через стол к водиле. Тот испуганно отпрянул. — Говори, падла, был он там?

— Был, — сжался от страха Стахович. — Но я не знаю, что он там делал…

Все ясно.

— Ага, как же, не знаешь… Как его найти? Как его зовут, кличка?

— Я не знаю… Я и вправду не знаю… Зовут его… это… как его… Сейчас вспомню…

— Не тяни кота за яйца! — Кулак с грохотом опустился на поверхность столика.

— Его зовут Стервятник. Но это только за глаза, он эту кличку не любит. Он как-то своего чуть не убил, когда тот случайно его так назвал… Он любит, когда его называют Батыр.

— Почему?

— Ну он же татарин. Или башкир. Или еще кто… Короче, с Волги.

Это было уже что-то. По таким данным, может, Буераков что-то в своих архивах отыщет. Хотя кто его знает. В наше время все так запуталось, в столицу столько понаехало швали со всего эсэнгового Союза.

— Быстро! Дальше! Кто знает, как его можно отыскать? Малыш знает?

— Нет, что вы! — Стахович вообще вжался в спинку кресла, стараясь отодвинуться как можно дальше. — Мы с Малышом слишком мелкие люди для того, чтобы выходить на него. Это страшный человек. Я сейчас вам про него говорю, а у самого мурашки по коже…

— Это потому, что ты меня плохо знаешь, — усмехнулся Александр. И вспомнил невпопад жуткий крик Моисеева, когда тот падал с моста. — Если бы знал лучше, по тебе бы мурашки бегали величиной с черепаху от одной только мысли, что от меня захочешь что-нибудь утаить.

Стахович опять поежился.

— Протасов знает?