След на весеннем снегу

По-хорошему, надо было бы собрать одежду на завтрашний рабочий день, чтобы отправиться в школу прямо из дома Троекуровых, но просить Игоря собирать ее белье и зубную щетку было немыслимо. Да и Кактуса с утра в чужом доме не оставишь. Кроме того, пока неведомый Миле Игнат с утра сможет завезти их с собакой домой, так что Мила все прекрасно успеет. Что ни говори, а в том, чтобы быть «объектом», есть свои преимущества.

– Тогда привезите корм, он стоит в холодильнике в синей кастрюле с горохами. Можно отложить примерно треть в пластиковую мисочку, найдете ее в шкафу рядом с плитой. И еще одну из лежанок для собаки привезите, пожалуйста. Кактус привык в них спать. И, наверное, аптечку. Я не знаю, какие лекарства есть у Калины, а рыскать в чужом доме не хочу. Пусть Игнат привезет мою, она тоже в кухне, в верхнем шкафчике в углу. Найдете. И да, спасибо вам, Игорь.

– Не за что, – улыбнулся охранник.

Спустя час все было обустроено с максимально возможным комфортом. Калина Троекурова, напоенная растворимым порошком от температуры, а следом за ним чаем с найденной в холодильнике малиной, спала в своей кровати и ровно дышала во сне. Щеки ее уже не были ярко-алыми, из чего Мила сделала вывод, что врача пока можно не вызывать. Сама она позвонила маме, но рассказывать, что ночует в чужом доме, не стала. Поведала лишь о визите Антона Кедровского и его последующем аресте, а также о том, что у Андрея Васильева, оказывается, был зуб на покойного.

– Милка, не лезь в расследование, – с тревогой в голосе настаивала мама.

– Да я и не лезу, – заверила ее Мила, искренне считавшая, что действительно никуда не лезет.

– А что твой архитектор?

– Со вчерашнего дня пропал, – сообщила Мила, которой ужасно не хотелось признаваться, что исчезновение Савелия Гранатова ее задевает. – Как ушел вечером, так больше и не объявлялся. Даже не писал.

– Ну, может, занят, – философски сказала мама.

Мила прекрасно знала, чем именно занят ее новый знакомый – слежкой за спящей сейчас на втором этаже женщиной. Интересно, а он вообще в курсе, что Мила сейчас здесь, в этом доме? И не желанием ли попасться ему на глаза вызвано ее неожиданное решение остаться у Калины в доме, хотя та ее и не приглашала? Ответ на последний вопрос был очевиден, потому что Мила никогда не лгала не только своим ученикам, но и себе.

– Ладно, мамуля, пойду почитаю перед сном, – сказала она маме, которая была мастерицей по части считывания дочкиного настроения. – Завтра позвоню. И не волнуйся, все у меня хорошо.

Закончив разговор, она обошла дом, знакомясь с тем, как тут все было устроено. С одной стороны, это было не очень красиво, с другой – она ничего не трогала, просто осматривала расположение комнат. На первом этаже помимо кухни-гостиной, на диване в которой Мила и решила ночевать, еще находилась одна гостевая комната.

На втором этаже кроме спальни хозяйки располагалась вторая спальня, по всем признакам принадлежащая убитому хозяину дома. Здесь находился шкаф с мужской одеждой, огромный плазменный телевизор во всю стену, широкая, крепкая, совершенно неженская кровать. Итак, супруги Троекуровы спали в разных комнатах. Любопытная и очень говорящая деталь.

Еще одна комната была кабинетом хозяина. Там стоял большой дубовый стол с кожаным покрытием, очень дорогой и пафосный, удобное рабочее кресло, мощный компьютер с многофункциональным устройством, печатающим, копирующим и сканирующим документы. В комнате имелся камин с золой внутри и стопочкой дров рядом. Было видно, что им здесь пользовались, причем часто.

На каминной полке были расставлены пепельницы, которые владелец дома, видимо, собирал. Металлические и стеклянные, хрустальные и жестяные, сделанные вручную и штампованные, они выглядели внушительной коллекцией. Среди пепельниц стояла одна-единственная фигурка, довольно большая. Издали Миле показалось, что это лиса, но когда она подошла ближе, то убедилась, что нет, скорее, куница. Она повертела ее в руке. Куница бронзовая и довольно дорогая. Пожав плечами, Мила поставила ее обратно.

Она и сама не знала, зачем осматривала чужой дом. Не собирается же она действительно найти здесь что-то, проливающее свет на причину убийства. Во-первых, она не ведет никакого расследования, потому что обещала маме, а во‐вторых, полиция наверняка все здесь тщательно проверила.

Заглянув в спальню к Калине и убедившись, что та спокойно спит, Мила спустилась вниз. Звонок домофона заставил ее подпрыгнуть, но она тут же вспомнила, что ее новый охранник должен привезти миски и еду для Кактуса. У двери в дом обнаружилось дистанционное устройство, открывающее и калитку, и ворота, поэтому, немного подумав, Мила открыла и то, и другое, и, не одеваясь, вышла на крыльцо. По выложенной кирпичом дорожке к ней шел спортивный парень в кожанке не по погоде и с непокрытой, коротко стриженной головой.

– Добрый вечер, – первым начал он. – Я Игнат. Вот Игорь велел передать.

– Спасибо, – сказала Мила, принимая пакет. – Могу я вас попросить загнать машину хозяйки внутрь? Не уверена, что ее безопасно оставлять на ночь на улице.