Томная нега нежности окутывала Милу в эту ночь снова и снова. Уснула она только под утро, потеряв счет и времени, и количеству полученного счастья. Впрочем, это счастье было безмерно и абсолютно и окутывало душу так же, как до этого волшебная нежность окутывала тело.
Несмотря на то что поспать удалось часа два с половиной, не больше, проснулась Мила полная сил и энергии. Приняв душ и приготовив завтрак, она бросила взгляд на сладко спавшего Савелия и решила, что не будет его будить. С собакой она погуляет с охранником, вот только дождется семи часов, чтобы Николая сменил Игнат. Она не стала нарушать сон разметавшегося на ее кровати мужчины даже тогда, когда уже убегала в школу. Оставила на столе рядом с поджаренными на скорую руку сырниками записку и запасные ключи от дома и поехала на работу, думая о том, как непредсказуема и от этого особенно прекрасна жизнь.
Замечтавшись, она не смотрела на дорогу, а потому не была готова к тому, что за два квартала до школы Игнат резко ударит по газам из-за перебегавшей дорогу кошки, и больно ударилась лбом о лобовое стекло.
– Простите, Камилла, – покаянно произнес ее водитель, глядя, как она потирает ушибленный лоб рукой. – Кошка под колеса бросилась. Не могу я живое существо задавить. Какая ни есть, а божья тварь.
– Ничего страшного, Игнат. Я же понимаю. Шишка до свадьбы доживет. А то, что вы любите животных, это хорошо. У меня в доме тоже живет кот, так что я вас очень хорошо понимаю.
– Кот? – удивился Игнат. – У вас же собака.
– Собака – моя, а кот достался от отчима, как довесок к дому. Но он очень самостоятельный. Приходит, когда захочет, ест и снова гуляет сам по себе. Иногда может исчезнуть на несколько дней. Он черный, как смоль. Зовут его Пират. Но он не домашний, а совершенно дикий.
Мысль ее непроизвольно уцепилась за слово «дикий» и скакнула к неведомому ей слову «кадьяр», которое она хотела посмотреть в интернете. Она достала телефон и вбила его в поисковик. Кадьяр оказался подвидом бурых медведей. Что ж, пожалуй, охранник Николай действительно был на него похож. Мысль неведомым образом скакнула к кунице, вытесненной на футляре для ножа, который сейчас, завернутый в бумагу и пакет, лежал на дне ее сумки.
Руководствуясь странным наитием, Мила достала телефон и вбила в поисковик словосочетание «виды куниц». Она и сама не знала, что именно хочет найти, но спустя мгновение читала про американскую куницу, каменную куницу, ильку и соболя, а через еще одно мгновение совершенно точно знала, кто убил Сергея Троекурова и таскал ее саму за волосы в коридоре погодинского дома. А также, как ей казалось, понимала почему.
– Приехали, Камилла, – прервал ее размышления Игнат. – У вас все в порядке? А то вы выглядите как-то странно.
– У меня все в порядке, – задумчиво заверила его Мила и вылезла из машины. – У меня совершенно точно все в порядке. Вы бы знали, Игнат, как полезно бывает изучать териологию.
– Что? – Игнат с удивлением смотрел на нее с переднего сиденья.
– Науку о млекопитающих, – ответила Мила и взбежала на школьное крыльцо, помахав ему рукой. До первого урока оставалось десять минут, и сделанное ею открытие вполне могло подождать.
Савелий забрал ее после работы, чтобы вместе съездить в полицию. Сбежав с крыльца и увидев ярко-красную машину, Мила почувствовала, как у нее быстро-быстро забилось сердце. Что она будет делать, когда он закончит свою стройку и уедет? Конечно, после окончания учебного года ее в Малодвинске тоже ничего не держит, но пока ее никто с собой не звал. А если и не позовет? От мысли, что она может потерять этого мужчину так же внезапно, как и нашла, сердце замирало.
– Я не буду сейчас про это думать! – шепотом приказала себе Мила.
Гранатов вылез из машины, обнял ее и нежно поцеловал в висок. Под окнами школы он не мог позволить себе больших вольностей, поскольку прекрасно понимал, что уместно, а что нет для ее учительской репутации. Для многих знакомых Миле мужчин такие тонкие настройки души были недоступны.
– Поехали, – сказала она чуть сердито и полезла на переднее сиденье машины. – Только до того, как отправиться в полицию, давай заедем в парфюмерный магазин.
В магазинчике, принадлежащем известной в России косметической сети, она, впрочем, провела не больше десяти минут. Продавщица профессиональным взглядом быстро поняла, что именно ищет явно не стесненная в средствах покупательница, и сразу нашла именно то, что надо.
– И часто у вас такие духи покупают? – спросила Мила, когда Савелий, не дав ей даже достать кошелек, расплатился за флакончик, на котором было написано «Giorgio Armani Si Intense». Аромат духов был горьковатый, терпкий, совсем непохожий на удушающую сладость дешевой туалетной воды, которой пользовалась бухгалтер Светлана Мещерякова.
– Это за десять-то тысяч? – продавщица горько усмехнулась. – В Малодвинске таких покупателей негусто. Да и аромат такой необычный, на любителя. С начала года только два флакона продали. Вы третья. Повезло вам, – и она стрельнула глазами в сторону Савелия.