След оборотня

Он собирался сказать ей, что если он хотя бы на мгновение оставит ее одну, то ей ни за что нельзя двигаться с места и открывать глаза. Ибо кроме двух Присутствий он чуял еще третье – слабое, но все нарастающее. Однако, когда ногти Ханти прорвали рубашку и со всей силы вонзились в его тело, он понял, что никакая сила не оторвет ее от него, и лишь мчался вперед как безумный, видя в этом единственный шанс спастись.

Он был беззащитен против объединенной воли трех сверхъестественных хищников…

Давление силы полудниц возрастало с каждой секундой, пот заливал глаза, немели руки. Из бездны подсознания всплывало безумие. Чувства и мысли исчезали, подобно гаснущим свечам…

Бежать, бежать, бежать…

Уже виден конец, выдержать, дойти, добраться…

Сознание умирало, словно под ударами железного молота.

Все! Уже слабее. Какое облегчение!

Ощущение Присутствия исчезло. Он упал на колени:

– Ханти? – Все его мысли сосредоточились на девушке. Она была без сознания. – Если… – Ледяная волна страха уколола прямо в сердце. – Ханти, милая… – Он гладил ее, тряс, целовал.

Наконец она открыла глаза.

– КСИН… МЫ ЖИВЫ?

Волна ни с чем не сравнимого облегчения лишила его остатков сил, он упал на нее, рыдая, словно ребенок. Полудницы ударили лишь по нему, если бы хоть на мгновение они сосредоточили свои силы на Ханти, повязка на глазах ничем бы не помогла – ее естество необратимо распалось бы, подобно карточному домику. Им неслыханно повезло. Прошло немало времени, прежде чем они окончательно пришли в себя, но дальше они брели, словно осужденные, отвязанные от позорного столба.

– Не думала, что они могут быть опасны даже для тебя, – тихо сказала Ханти.

– Одна-то еще нет, а вот несколько… Они черпают свою силу от Солнца, я – от Луны. Ощущаешь разницу?

– Да…

Дальнейшее путешествие становилось все более утомительным. Короткие привалы не помогали. Не дотянув до вечера, они остановились на ночлег раньше обычного. Впервые сонливость охватила их столь быстро. Они не стали пытаться с ней бороться, и лишь утром, полусонно блуждая рукой под юбкой девушки, Ксин вспомнил, что накануне кое о чем забыл. Ханти думала о том же самом…

На следующий день вдали показались строения Катимы. Ксин и Ханти сидели в тени невысокого валуна, доедая последние припасы.

– Ксин… – Она проглотила кусок хлеба.

– Слушаю. – Он потянулся к бурдюку с водой.

– Там… мы расстанемся?

– Ты же сама этого хотела.

– Да, знаю, я всего лишь продажная девка. Не стоит из-за меня беспокоиться. – Она опустила голову.

– Ты что, Ханти?

– И ничего другого я делать не умею. Ты меня бросишь…

– А я… я… – Голос ее сорвался.

– Ну, говори, – мягко поторопил он ее.

– Я хочу быть… с тобой! – Она разрыдалась.

Он заключил ее в объятия и прижал к себе.

– И я тоже.

– В самом деле?

– Я тебя не уговаривал, потому что знал, что ты меня боишься.

– Это не важно! Три раза, если бы не ты… Моя жизнь принадлежит тебе. – Она посмотрела ему в глаза.

– Ведь я даже не человек…

– Не говори глупости, в тебе больше человеческого, чем во всем этом чистокровном быдле, которое четыре года лапало меня днем и ночью!

– Ну хорошо, а что, если меня узнают? Ты подумала, что будет с тобой? Закон о чистоте рода, кажется, еще соблюдается.

– Не всегда. В конце концов, ты сам-то хочешь, что бы я была с тобой?

– Да.

– Так вот, слушай. Тебе нужно просто быть осторожнее. Когти я тебе сейчас подрежу, и будет заметна лишь их не совсем обычная форма, но такие ногти бывают и у обычных людей. На всякий случай при посторонних чуть сжимай кулаки, если станут рассматривать твои руки. Избегай смотреть им в глаза, но в меру, и помни, что когда ты злишься, то зрачки у тебя становятся почти вертикальными. И наконец, когда будешь ходить, старайся производить хоть немного шума. Даже меня иногда доводят до бешенства твои неслышные шаги.

– Все?

– Нет.

– Что еще?

– Я твоя женщина или просто самка?

– Женщина – это нечто большее? – проявил догадливость Ксин.

– Конечно, и тебе это будет кое-чего стоить.

Он удивленно посмотрел на нее.

– А что ты думал? Купишь мне, наконец, приличное платье? Я всегда мечтала о таком длинном, голубом с изумрудным узором…

Он фыркнул со смеху и тотчас же подавился куском копченого мяса. Она стукнула его по спине. Он глубоко вздохнул.

– Будет, как ты пожелаешь. – Он утер выступившие слезы.

– Спасибо, а теперь давай лапы! – Она достала ножницы.

Два часа спустя в предместьях Катимы они зашли на первый попавшийся постоялый двор и сняли там комнату. Впрочем, долго они в ней не задержались, поскольку, едва Ксин успел сбросить дорожный мешок, Ханти потащила его за покупками.

Они бродили среди прилавков в клубящемся людском муравейнике, и котолак все больше вдавался в споры с продавцами. Он от всей души развлекался, пытаясь применить сведения, полученные когда-то от Старой Женщины. Дела шли неплохо, и, когда наконец настала пора платить за три новых платья для Ханти, поскольку выбрать какое-то одно девушка никак не могла, он сторговался за вполне приемлемую цену.