След Первого Енота

Она подняла лапу и протянула ее вниз с насеста, так что та повисла у Кита перед носом. Он в недоумении уставился на когтистую птичью ступню. Она прищелкнула пальцами и растопырила их прямо у него перед глазами. Кит не знал, что делать, поэтому хлопнул по ней раскрытой пятерней, стараясь продемонстрировать дружелюбие.

– Что ты делаешь?! – изумилась Эйни.

– Я… э-э… дал ей пять?

Эйни покачала головой и шепнула ему на ухо:

– Ей нужна взятка.

– А как же – помогать ближнему? – шепнул он в ответ.

– Ты в Вывихнутом переулке, – сказала она. – Тут никто ничего задаром не делает.

Кит прикинул, какие у него имеются варианты, затем полез за пазуху и вынул из кошелька несколько зерен, так, чтобы никто не увидел лежащий там камень. Высыпал зерна в раскрытую лапу миссис Лимерик. Она сомкнула пальцы на зернах и убрала лапу обратно под себя, взъерошила перья и некоторое время прихорашивалась, чтобы прийти в себя после неожиданного и нежелательного «дай пять» от юного енота.

– Что ж, – заговорила она наконец. – Своего дядю Рика – Рики Два Кольца, как его называют, – ты найдешь у подножия Кривого Дуба… но, по-моему, тебе не следует туда соваться.

– Почему не следует? – спросил Кит. – Я хотел сказать, почему не следует, миссис Лимерик, мэм?

Курица заквохтала:

– Он не жалует посетителей. Всего две ночи назад он прогнал стайку юных воробьев-репортеров, искавших материал по дятлу, и все знают, что в саду у него полно ловушек. Церковная мышь едва хвоста не лишилась, пытаясь подсунуть брошюру ему под дверь только сегодня вечером.

– Меня он видеть захочет, – возразил Кит.

– Ой, не сомневаюсь, – усмехнулась миссис Лимерик. – Но все-таки следи за своим хвостом, малыш. А то чего доброго придется краснеть посильнее, чем сейчас.

– Благодарим за вашу помощь, дамы, – присела в реверансе перед курами Эйни.

Это вызвало новый всплеск смеха у курятника. Кит старался не поделиться румянцем с луной снова, но чувствовал, что нос все равно краснеет.

– А теперь слушай сюда, Кит. – Большая курица поправила очки на клюве. – Следи за каждым своим шагом в переулке, парень. Не все ловушки сделаны из металла. Порой слова – самые опасные капканы.

– Э… ладно… я это запомню.

Кит не был уверен, что понял, о чем толковала курица. В Вывихнутом переулке все так занятно разговаривали. Слова были чем-то вроде игры, как в скорлупки. Ты думал, что смысл спрятан в одном месте, а оказывалось, что его спрятали совсем в другом. Выиграть невозможно, но ты вынужден играть. Кит гадал, научится ли он когда-нибудь разговаривать, как они, и сумеет ли когда-нибудь почувствовать себя здесь дома.

Глава десятая Рики Два Кольца

– Что бы вы ни продавали, я ничего не покупаю, – прогремел низкий голос из-за деревянной двери у подножия Кривого Дуба.

Апартаменты дяди Рика были втиснуты между перекрученных корней огромного дуба, заполнявшего собой северный конец Вывихнутого переулка. Крона дерева вздымалась выше людских домов, раскинувшись от крыши до крыши. Верхние ветви заполонили птичьи гнезда и беличьи дупла и разномастные квартирки сотен других существ. Выстиранное белье шелестело на ветру среди листьев, медленно подсыхая в лунном свете. Подножие дерева представляло собой лабиринт тесных нор, где крысы, дятлы, белки и еноты снимали себе жилье от птиц наверху, оплата полностью в начале каждого сезона.

У подножия дерева валялся мелкий и крупный мусор, который Люди выкидывали в проулок, не думая о мохнатых и пернатых обитателях задворков. В землю возле двери в квартирку дяди Рика вросла громадная шина от грузовика.

Дверь дяди Рика представляла собой круглую крышку от бочки, вогнанную в изгиб корня выше Кита. Металлический засов отодвинулся ровно настолько, чтобы обитавший внутри енот выглянул наружу. Его асфальтово-черные глазки прошлись по Киту и Эйни, словно граблями.

– Я сказал, убирайтесь! – крикнул он через дверь.

– Но, дядя Рик, – взмолился Кит, – я ваш племянник Кит! Сын вашей сестры! Я ничего не продаю. Я ваша родня.

– У меня нет родни! – рявкнул дядя Рик и с грохотом задвинул засов.

– Сдается мне, не хочет он тебя видеть, – печально сказала Эйни.

Кит втянул воздух сквозь острые зубы. Он проделал долгий путь от родного гнезда под Большим Небом. Его едва не ограбили и не закролили местные рэкетиры. Он повидал мутных жаб и кур-сплетниц, и странная мышь пищала на него про кость, способную принести мир.

Он не позволит собственному дяде вот так прогнать его.

Кит стиснул черные кулачки и замолотил по двери, пока щелка снова не приоткрылась.

– У вас таки есть родня! – заорал Кит. – Я ваша родня, и я проделал весь этот путь, чтобы найти вас, и я не уйду, пока вы меня не впустите.

– Ступай домой, Кит, – прогудел низкий голос. – Возвращайся к маме и папе под Большое Небо. Город не место для таких, как ты.

– Я не могу вернуться домой, – сказал Кит. Он почувствовал, как подступают слезы, глаза сделались словно бобровая запруда, которую вот-вот прорвет. – Моего дома больше нет. Мама и папа мертвы.