След сломанного крыла

Она сидит с ним, потому что ей некуда идти. Самая старшая из трех сестер, она провела с ним больше времени, чем остальные. Для некоторых статус старшего ребенка — повод для гордости: ведь он первым заполучил своих родителей! Для Марин это только лишнее доказательство того, что счастья надо добиваться, что оно не достается просто так. Она была первой везде — первой познала и жестокое разочарование, и большое горе. Сестры, Триша и Соня, наблюдали за ней, учились на ее примере. Когда она сказала себе, что больше не проронит ни слезинки, она сделала это для них, чтобы показать сестренкам, что лучше быть сильной, чем слабой. Теперь, повзрослев и совсем разучившись плакать, она считает себя неспособной к переживаниям.

Марин кладет ногу на ногу. Она смотрит на часы — семь утра. Радж уверил ее, что проследит за Джией и отправит ее в школу вовремя. Марин не беспокоится по этому поводу. Джии пятнадцать, но она живет по расписанию, которое составила сама, и придерживается его неукоснительно. У нее нет ни одной свободной минуты. Марин невероятно гордится самостоятельностью своей дочери. Это качество сослужит хорошую службу в ее будущей карьере.

В своей финансовой компании Марин дослужилась до должности финансового директора, но понимает, что не все относятся к ней с уважением. Пока она председательствовала на деловых встречах и умело вела свой корабль через бури слияний и поглощений, много недобрых слов прозвучало за ее спиной. Однако победа следовала за победой. Марин пришлось постараться, чтобы занять свое место под солнцем. Пересуды и зависть ее не волнуют, и она не даст недоброжелателям испортить себе жизнь. Она знает множество женщин, чья самооценка зависит от мнения других людей. Эти женщины покупают модную одежду, даже если она им не идет, позволяют коллегам решать, чего они могут достичь в карьере, и проживают жизнь по чужим правилам. Марин поздравляет себя с тем, что она выше этого. С тем, что создает себя сама, сама добивается успеха и строит свою идеальную жизнь.

Мать позвонила Марин из-за Брента вчера утром. Сидя в кожаном кресле в своем офисе, дочь несколько минут выслушивала подробности, а затем сообщила матери, что опаздывает на совещание. Она заверила Рани, что постарается заехать в больницу как можно скорее. Но до отца Марин добралась только на следующее утро, до начала хлопотливого дня на работе.

— Веселого мне дня рождения, дэдди, — говорит Марин. Она разглаживает больничную простыню, прикрывающую его тело. Ему слегка за шестьдесят, но на вид столько не дашь.

«Возраст — ерунда, я вовсе не чувствую себя стариком». Нервным жестом, сохранившимся с детства, она откидывает волосы назад. Недавно она заметила, как Джия копирует ее жест, и подумала, что нужно поговорить об этом с дочерью. Нервные привычки — признак слабости, уязвимости. Джия не может позволить себе подобные жесты во время собеседований в университете, даром что до них еще целых два года. Сейчас Джия еще учится в школе, и, конечно, у нее достаточно времени, чтобы подготовиться к вопросам экзаменаторов, которые определят ее будущее. Самое время сеять семена, чтобы пожать хороший урожай.

Марин не сказала Раджу, что поедет в больницу этим утром. Он решил, что у нее ранняя встреча, а она не потрудилась вывести его из заблуждения. Марин не солгала, просто скрыла правду, как делала уже сотни раз. Они поженились по сватовству, не зная друг друга, но прожили вместе много лет, и плодом их брака стала Джия.

— Ты помнишь мой первый день рождения в Америке? — вслух спрашивает Марин, пытаясь понять, слышит ли ее Брент. По его лицу ничего не заметно. Впервые она видит его молчащим. У Брента не было денег, чтобы устроить дочери настоящую вечеринку, поэтому он отвел ее в соседний магазин, чтобы купить мороженое в вафельном рожке. Они оставили Тришу дома с Рани — Соня тогда еще не родилась. День рождения Марин был особенным днем. Брент сказал, что она может съесть два шарика мороженого, поэтому она обдумывала выбор очень тщательно. Воздух в магазине был пропитан запахом сливок и сахара, и ее рот наполнился слюной.

— Поторопись, — сказал Брент. Он еще не переоделся после работы. Его комбинезон был запачкан нефтью с бензоколонки: устроиться на работу по профессии, инженером, отец не сумел. — Выбирай скорее.

Марин кивнула, но из-за собственного волнения не заметила растущего беспокойства отца. — Можно мне попробовать вот это? — спросила она подростка, стоящего за прилавком.

— Конечно, — он нехотя взял крошечную розовую ложечку и захватил ею маленький кусочек мороженого. Марин смаковала вкус тающего молока на языке. В Индии ближе всего по вкусу к мороженому был шербет, но он тускнел по сравнению с новым лакомством. Марин никогда раньше не пробовала ничего столь восхитительного.

— Это чудесно, — сказала она на отличном английском. — Спасибо. Можно ли мне попробовать еще одно?

Мальчик, ничуть не тронутый ее волнением, пожал плечами: — Ага. Которое?