След сломанного крыла

Рани бродит по темному дому, проводя рукой по отполированному дереву и красивой мебели. Они втроем закончили упаковку и затем приготовили простой обед: картофельное пюре с лепешками. Никто не комментировал то, что произошло между Тришей и Марин, предпочтя молчание новой ссоре. С их прошлым лучше уметь молчать. И забывать. Соня вскоре ушла.

Рани и Триша быстро навели порядок на кухне. От услуг Элоизы Триша отказалась сразу после ухода Эрика. Когда кухня засверкала чистотой, Триша пробормотала, что собирается ненадолго прилечь. Рани согласно кивнула, наблюдая, как ее дочь устало поднимается по лестнице в свою спальню. Она решила не уходить: потребность остаться с дочерью оказалась сильнее желания уединиться в своем доме.

Когда наступает вечер, Рани в полумраке рассматривает убранство комнаты. Простое, но элегантное, оно свидетельствует о том, как далеко ушла Триша от дома, в котором выросла. Рани первая готова признать, что у нее нет вкуса к таким вещам. Бесполезно украшать жилище, похожее на тюрьму. Но у Триши были другие взгляды на этот счет, и она решила создать великолепный дом. Она сделала его кораблем своей мечты, местом, где она смогла соединить реальность со своим представлением о прекрасной жизни.

Но она отвергла то, что сулило ей так много, — ребенка. Подобная ирония судьбы не ускользает от Рани. Ее дети связали ее с человеком, за которого она вышла по принуждению, а Триша отказывается иметь ребенка и теряет человека, которого любит. В оглушающей тишине Рани кажется, будто она слышит, как дочь плачет наверху. Она оплакивает свой разрушенный замок грез. Триша не понимает, что замок, выстроенный на лжи, подобен бомбе, готовой взорваться в любую минуту.

Когда Рани узнала правду, она была практически уничтожена. В минуту слабости Брент произнес слова, от которых — Рани в этом уверена — ее сердце должно было остановиться. После таких признаний, которые ни одна мать не способна даже вообразить, женщины падают на колени, рыдают и спрашивают себя, как могли пасть так низко.

Брент открыл ей свой секрет не для того, чтобы исправить что-то, и не для того, чтобы получить наказание за свой грех. Нет, он признался только потому, что хотел облегчить свою душу. Этот грех, несмотря на множество остальных, он не пожелал взять с собой в потусторонний мир. Он плохо себя чувствовал и знал, что его время истекает. Брент спросил жену, не думает ли она, что его конец близок. И услышав, что это вполне возможно, опустил голову, вцепился в подлокотники кресла и признался в самом страшном грехе, который совершил. Когда Брент закончил свой рассказ, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, а Рани ушла из дома и вернулась много часов спустя.

С тех пор она часто повторяла про себя его слова и создала превосходный сценарий, чтобы рассказать Трише о сокрытой ото всех тайне. Но она никак не могла выбрать подходящий случай, слова не складывались вместе, не обретали смысл. Может быть, именно теперь, подумала Рани, пришла пора. Может быть, именно сейчас, без всяких планов и приготовлений, стоит воспользоваться моментом и рассказать дочери то, что ей следует узнать. Она имеет на это право.

Героями не рождаются. Люди становятся ими тогда, когда обстоятельства требуют от них большего, чем все, на что они были способны прежде. Когда они могут пожертвовать своими интересами ради другого человека и бороться за него, чего бы это ни стоило. В такие минуты не важны ни прошлое, ни будущее — лишь тот момент, когда тиканье часов звучит громче океанской волны, бьющейся о скалы, когда время замедляет бег и каждая секунда тянется дольше предыдущей. Когда выбор уже не принадлежит вам и все решает судьба. Когда ваша жизнь неотвратимо сплетается с жизнями других людей. Благополучие одного человека зависит от остальных, всеобщее благополучие — от каждого.

Рани встает и идет к лестнице, но мужество покидает ее. Нет, не сегодня. Рани не родилась героем или спасителем. Она еще не готова к этому разговору и не знает, будет ли когда-нибудь готова. Ей известно, что Триша составила план своей жизни, и у нее есть карандаш, чтобы помочь Трише исправить линии на этом плане. Тем не менее Рани очень боится рассказать ей правду. Она идет к двери, следуя тем же путем, которым до нее прошли две другие ее дочери, и оставляет Тришу в одиночестве.

Марин

По настоянию Брента Марин в старших классах занималась домоводством. Отец считал, что тогда, вместе с курсом математики и биологии, ее резюме будет полностью завершенным. Марин не возражала. Они делали яичницу — блюдо, которое Марин раньше не пробовала, — и ели ее вместе с тостами и джемом. Она привыкла есть каждое утро роти и маринованные корни куркумы, и американская еда была для нее в новинку. Марин поглощала ее, смакуя незнакомый вкус. А потом, после уборки и мытья посуды, школьники играли в одну игру.

— Если бы вы были фруктами, то какими? — спросила одна из девочек.

— Яблоком, потому что все их любят, — ответила другая.

— Помидором, — сказал один мальчик, — потому что это глупый вопрос.

Девочка-ведущая не стала спорить: