След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий

– Да, у вас же большое вече всегда на мосту проходит… – усмехнулся Ворошила. – Наверное, специально, чтобы было куда несогласных сбрасывать.

– Наверное, – кивнул Самоха.

– А сейчас что планируется?

– У нас погиб посадник, и князя тоже пока нет. А собрать вече может только посадник и князь. У посадского совета нет таких полномочий… Положение почти безвыходное. Замкнутый круг, из которого трудно выйти, – боярин замолчал, и было видно, что он не все высказал, но сомневается, говорить ли ему. Взгляд Самохи перебегал с лица Ворошилы на мешочек с золотыми византийскими, видимо, монетами[27]. А в голове, должно быть, взвешивались возможные варианты интереса Русы, с одной стороны, и стоимости монет, с другой. Так и не определив даже мысленно интерес соседнего княжества, боярин-советник собрался говорить дальше, выведывая, что от него хотят, и намереваясь принять решение только тогда, когда все станет ясно. Самоха не хотел быть врагом самому себе, и браться за дело, которое было выше его сил.

А свои силы боярин-советник оценивал вполне здраво, хотя хотел выглядеть более могущественным и влиятельным, чем был в действительности. Но, как правило, за дела, которые были выше его возможностей, Самоха не брался. И Ворошила это знал, потому что встречаются они в этом доме не в первый раз, и разговоры между деловыми людьми бывали всякие.

– Продолжай… – потребовал Ворошила, хорошо понимая состояние собеседника. Он его возможности знал, наверное, даже лучше, чем сам боярин Самоха.

– Княжич Гостомысл, как только прибыл, сразу имел со мной беседу…

– И о чем договорились?

– Гостомысл пожелал как можно быстрее стать князем. Для этого посадский совет даже раньше, чем выберет нового посадника, должен вручить княжичу символы власти – меч и щит.

– А где они?

– Они были привезены в Славен после смерти Буривоя, и переданы на хранение мне. Символы власти находятся в моем доме.

– Что за спешка такая?

– Гостомысл хочет княжеским указом уравнять словен и приехавших с ним вагров, а вагрским смердам выделить землю. Одним словом, желает сразу удвоить свои силы.

– И что же дальше? – с легким пренебрежением спросил посадник Русы. – Насколько я понимаю, наши с вами законы были установлены еще братьями Славеном и Русом. Некоторые законы потом трансформировались, изменялись, в зависимости от обстановки. Но, понимая свои законы, я понимаю и ваши. Изменялись они, практически, одновременно, и в одну сторону у нас и у вас. Есть маленькие разногласия, но они не существенны. В большом все совпадает. И из моего знания закона получается, что, если не сам Буривой передал сыну символы власти, то посадский совет не вправе делать это? Даже простая передача власти по наследству не допускается. Допускается только в том случае, если князь убит или ранен на поле боя, и его место во главе полков занял наследник. Тогда он и становится правителем княжества. Так уже не установление, а традиция говорит. А вообще, выбирать князя – это привилегия вече…

– По большому счету – это так. Хотя Гостомысл, как я его понимаю, настроен получить символы власти от посадского совета. И даже хотел заставить меня собрать посадский совет как можно быстрее.

– Когда?

– Через пять дней.

– И что?

– Я взял седмицу, потому что многие посадские советники разъехались по загородным имениям. И чтобы собрать всех, требуется время.

– Слишком малый срок ты взял. Нужно было брать две седмицы.

– Тут дело такое, что все мы воспитаны Буривоем, и ждем от его наследника бури в случае несогласия. Это привычка. Наверное, можно было брать две седмицы, и Гостомысл не возразил бы. Только больше просить было нельзя, потому что княжич мог бы заподозрить неладное.

– А что он мог бы заподозрить? – невинно, и с неприкрытым интересом спросил Ворошила.

– Что его хотят лишить княжеского стола, – сердито, хотя и приглушенным шепотом ответил боярин Самоха.

– Кто? – удивился посадник Русы.

– Члены посадского совета.

– А он хочет стать князем, вопреки закону? Он что, не знает закон? Тогда вече вправе изгнать его. Случаи уже бывали…

– Знать должен. Он человек грамотный. Но и в Гостомысле тоже живет привычка. Он уже привык считать себя будущим князем, и полон уверенности, что все так и будет. Да и обстановку в городе он знает. Кроме него, возглавить Славен некому. Из бояр никого князем выбрать невозможно. Друг друга съедят, и не уступят один другому. Если кто-то захочет, много людей на лед с моста сбросят, драки по кварталам пойдут…

– Тут разговор не о боярах идет…

– Я тебя понимаю, посадник. Но, думаю, что деньги здесь не помогут. Народ Славена не захочет видеть князем Здравеня, – боярин Самоха сказал это твердо и с несчастным вздохом отодвинул от себя мешочек с золотыми монетами.

– Речь не идет о Здравене, – Ворошила протянул руку, и подвинул мешочек снова в гостю.

– Тогда я просто не понимаю, чего ты хочешь.