След убийства

БЛЕЙК ПИРС СЛЕД УБИЙСТВА (Загадки Кэри Локк - Книга 2)

ГЛАВА 1

В длинном коридоре было темно, и даже с включенным фонариком Кэри видела не дальше, чем на пять метров впереди себя. Не обращая внимания на сковывающий страх, она не останавливалась. С фонариком в одной руке и пистолетом в другой, она мало по малу продвигалась дальше. В конце концов она добралась до двери в подвал. Все внутри нее кричало, что она нашла то, что искала. Ее крошку Эви держали там.

Кэри толкнула дверь и шагнула на первую скрипучую ступеньку. Там было еще темнее, чем в коридоре. Медленно спускаясь вниз, она подумала, что дом с подвалом – большая редкость для Южной Калифорнии. Она была в таком впервые.

Вдруг она услышала чей-то голос. Казалось, что кричит маленькая девочка лет восьми. Кэри окликнула ее.

"Мамочка!" – раздалось в ответ.

"Не бойся, Эви, мамочка тут!" – крикнула Кэри и побежала по ступенькам. На бегу она почувствовала, что что-то неладно.

Только когда она пропустила ступеньку, потеряла равновесие и кубарем полетела в черную бездну, до нее дошло, что было не так. Эви пропала пять лет назад. Почему ее голос не изменился?

Она летела в темноту и вот-вот должна была врезаться в пол. Сжавшись, она ждала удара, но его не последовало. К своему ужасу, Кэри поняла, что падает в бездонную дыру, а ледяной воздух свистит и завывает вокруг нее. Она снова не сумела спасти свою дочь.

Кэри проснулась в холодном поту. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать, что она была не в бездонной пропасти и не в темном подвале. На самом деле, она сидела в своей побитой "Тойоте Приус" на парковке полицейского участка, где уснула во время обеденного перерыва.

Холодный ветер, приснившийся ей, дул из открытого окна, а завывания принадлежали полицейской сирене на крыше отъезжающей машины. Она вся дрожала, сердце ее бешено колотилось. Все это было не по-настоящему. Ей просто приснился очередной жуткий, уничтожающий остатки надежды кошмар. Она по-прежнему не знала, где искать свою дочь, Эвелин.

Кэри тряхнула головой, прогоняя остатки кошмара, сделала большой глоток воды из бутылки, вылезла из авто и пошла обратно в участок, напоминая себе, что она не просто мать, но и детектив полиции Лос-Анджелеса.

Многочисленные травмы заставляли ее двигаться осторожно. Прошло всего две недели с ее рокового столкновения с маньяком и похитителем детей. По крайней мере, мысли о том, что Пачанга получил по заслугам, и дочь сенатора невредимой вернулась домой, действовали как обезболивающее, и Кэри становилось немного легче.

Врачи позволили ей снять мягкую маску всего пару дней назад, когда убедились, что трещина глазницы начала затягиваться. Ее левая рука до сих пор висела в повязке – Пачанга сломал ей ключицу. В больнице сказали, что она сможет снять ее только через неделю, но она так раздражала Кэри, что вряд ли она выдержала бы так долго.

Из-за сломанных ребер ее также заставили носить защитный корсет. Это тоже было очень неприятно, ведь из-за него она выглядела килограммов на семь тяжелее. Кэри не была тщеславной, но ей нравилось, что в свои тридцать пять она все еще привлекала внимание мужчин. Увы, с корсетом, выпиравшим из-под блузки, собирать восхищенные взгляды было непросто.

Благодаря длинному больничному, ее карие глаза были не такими красными от недосыпа, как обычно, а русые волосы, которые она носила в пучке на затылке, стали чаще видеть шампунь. Однако, огромный желтый синяк вокруг треснувшей глазницы все еще занимал пол-лица и только начал бледнеть, не добавляя ей привлекательности. Пожалуй, ей стоило пока воздержаться от первых свиданий.

 Мысль о свиданиях напомнила ей о Рэе. Он был ее напарником последний год, и другом – уже целых шесть. Сейчас он до сих пор лежал в больнице и поправлялся после пулевого ранения в живот, нанесенного Пачангой. К счастью, его состояние улучшилось и его перевезли из местной больницы, оказавшейся рядом с местом перестрелки, в медицинский центр Сидар-Синай в Беверли Хиллз. От него до участка было всего двадцать минут езды, и Кэри могла часто навещать больного.

Романтическое напряжение между ними росло с каждым визитом, но ни один из них не решался это признать и начать откровенный разговор.

Кэри глубоко вдохнула, прежде чем войти в общий офис. Каждый раз это было для нее большим испытанием. После возвращения с больничного она все время ощущала на себе взгляды коллег и гадала, что они о ней думают.

Может, они считали ее сорвавшейся с цепи одиночкой, наплевавшей на все правила? Или она заслужила их сдержанное уважение за то, что обезвредила похитителя и убийцу детей? И сколько еще должно было пройти времени, чтобы она, будучи единственной женщиной-детективом в участке, перестала чувствовать себя чужой?