Читаем След в океане полностью

<p>ЭГЕЙСКОЕ МОРЕ</p>Остров Хиос, остров Самос, остров Родос…Я немало поскитался по волнам.Отчего же я испытываю робость,Прикасаясь к вашим древним именам?Возвращая позабывшиеся годы,От Невы моей за тридевять земель,Нас качают ваши ласковые воды, —Человечества цветная колыбель.Пусть на суше, где призывно пахнут травы,Ждут опасности по десять раз на дню! —Черный парус, что означить должен траур,Белым парусом на мачте заменю.Трудно веровать в единственного Бога, —Прогневится и тебя прогонит прочь.На Олимпе же — богов бессмертных много, —Кто-нибудь да согласится нам помочь.Что нам Азия, что тесная Европа, —Мало проку в коммунальных теремах!Успокоится с другими Пенелопа,Позабудет про папашу Телемак.И плывем мы, беззаботны, как герои,Не жалеющие в жизни ничего,Мимо Сциллы и Харибды, мимо Трои,Мимо детства моего и твоего.

1984 г.

Эгейское море. Судно «Витязь»

<p>ИНДИЙСКИЙ ОКЕАН</p>Тучи светлый листок у луны на мерцающем диске.Вдоль по лунной дорожке неспешно кораблик плывет.Я плыву на восток голубым океаном Индийским,Вдоль тропических бархатных благословенных широт.Пусть, напомнив про дом, догоняют меня телеграммы,Пусть за дальним столом обо мне вспоминают друзья.Если в доме моем разыграется новая драма,В этой драме, наверно, не буду участвовать я.Луч локатора сонный кружится на темном экране.От тебя в стороне и от собственной жизни вдали,Я плыву, невесомый, в Индийском ночном океане,Навсегда оторвавшись от скованной стужей земли.Завтра в сумраке алом поднимется солнце на осте,До тебя донося обо мне запоздалую весть.Здесь жемчужин навалом, как в песне Индийского гостя,И алмазов в пещерах, конечно же, тоже не счесть.Пусть в последний мой час не гремит надо мной канонада,Пусть потом новоселы мое обживают жилье,Я живу только раз, мне бессмертия даром не надо,Потому что бессмертие — то же, что небытие.Жаль, подруга моя, что тебе я не сделался близким.Слез напрасно не трать — позабудешь меня без труда.Ты представь, будто я голубым океаном ИндийскимУплываю опять в никуда, в никуда, в никуда…

1984 г.

Индийский океан

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых евреев
100 знаменитых евреев

Нет ни одной области человеческой деятельности, в которой бы евреи не проявили своих талантов. Еврейский народ подарил миру немало гениальных личностей: религиозных деятелей и мыслителей (Иисус Христос, пророк Моисей, Борух Спиноза), ученых (Альберт Эйнштейн, Лев Ландау, Густав Герц), музыкантов (Джордж Гершвин, Бенни Гудмен, Давид Ойстрах), поэтов и писателей (Айзек Азимов, Исаак Бабель, Иосиф Бродский, Шолом-Алейхем), актеров (Чарли Чаплин, Сара Бернар, Соломон Михоэлс)… А еще государственных деятелей, медиков, бизнесменов, спортсменов. Их имена знакомы каждому, но далеко не все знают, каким нелегким, тернистым путем шли они к своей цели, какой ценой достигали успеха. Недаром великий Гейне как-то заметил: «Подвиги евреев столь же мало известны миру, как их подлинное существо. Люди думают, что знают их, потому что видели их бороды, но ничего больше им не открылось, и, как в Средние века, евреи и в новое время остаются бродячей тайной». На страницах этой книги мы попробуем хотя бы слегка приоткрыть эту тайну…

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Ирина Анатольевна Рудычева , Татьяна Васильевна Иовлева

Биографии и Мемуары / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное