След в океане

НОВОДЕВИЧИЙ МОНАСТЫРЬ

Снова рябь на воде и сентябрь на дворе.
Я брожу в Новодевичьем монастыре.
Где невесты-березы, склоняясь ко рву,
Словно девичьи слезы, роняют листву.
Здесь все те, кто был признан в народе, лежат,
Здесь меж смертью и жизнью проходит межа,
И кричит одинокая птица, кружа,
И влюбленных гоняют с могил сторожа.
У нарядных могил обихоженный вид.
Здесь и тот, кто убил, рядом с тем, кто убит.
Им легко в этом месте,  — ведь тот и другой
Жизни отдали вместе идее одной.
Дым плывет, невесом. Тишина, тишина.
Осеняет их сон кружевная стена,
И металлом на мраморе их имена,
Чтобы знала, кого потеряла, страна.
А в полях под Москвой, а в полях под Орлом,
Порыжевшей травой, через лес напролом,
Вдоль освоенных трасс на реке Колыме,
Ходит ветер, пространство готовя к зиме.
Зарастают окопы колючим кустом, —
Не поймешь, кто закопан на месте пустом.
Без имен их земля спеленала, темна,
И не знает, кого потеряла, страна.
Я люблю по холодной осенней поре
Побродить в Новодевичьем монастыре.
День приходит, лилов, и уходит назад,
Тусклый свет куполов повернув на закат.
Не хочу под плитой именною лежать, —
Мне б водою речной за стеною бежать,
Мне б песчинкою лечь в монастырь, что вместил
Территорию тех безымянных могил.

1970 г.

Судно «Дмитрий Менделеев» Атлантика

ВОЗДУХОПЛАВАТЕЛЬНЫЙ ПАРК

Куда, петербургские жители,
Толпою веселой бежите вы?
Какое вас гонит событие
В предместье за чахлый лесок?
Там зонтики белою пеною,
Мальчишки и люди степенные.
Звенят палашами поенные,
Оркестр играет вальсок.

Ах, летчик отчаянный Уточкин,
Шоферские вам не идут очки.
Ну, что за нелепые шуточки —
Скользить по воздушной струе?
И так ли уж вам обязательно,
Чтоб вставшие к празднику затемно,
Глазели на вас обыватели,
Роняя свои канотье?

Коляскам тесно у обочины.
Взволнованы и озабочены,
Толпятся купцы и рабочие,
И каждый без памяти рад
Увидеть, как в небе над городом,
В пространстве, наполненном холодом,
Под звуки нестройного хора дам,
Нелепый парит аппарат.

Он так неуклюж и беспомощен!
Как парусник, ветром влеком еще.
Опору над бездной винтом ища,
Несется он над головой.
Ах, эта забава не кстати ли?
За отпрысков радуйтесь, матери,
Поскольку весьма занимателен
Сей праздничный трюк цирковой.

Куда, петербургские жители,
Толпою веселой бежите вы?
Не чертят свои след истребители
У века на самой заре.
Свод неба пустынен и свеж еще, —
Достигнут лишь первый рубеж еще.
Не завтра ли бомбоубежище
Откроют у вас во дворе?

1972 г.

Ленинград