Следак

– Альберт, ты так быстро уходишь? – донесся до меня из комнаты Настин голос, а следом в прихожей показалась и она, встав между супругами Митрошиными.

– Дела, – я добавил в голос изрядно сожаления.

– Ты бы хоть телефон оставил, – она недовольно поджала губы.

– Чего нет, того нет, – развел я руками, наконец справившись с сандалиями. – До свидания, – еще раз попрощался я и вышел за дверь.

Глава 19

Пробивной трезвон будильника вырывает меня из сна и заставляет открыть глаза.

"Чего так рано?" – не могу понять спросонья. Зато следующая мысль выбивает из меня остатки сна, и я вскакиваю с кровати. Сегодня первый рабочий день, чтоб его… матерясь, иду в санузел.

Сытный завтрак из глазуньи с местной колбасой – все это я кладу на кусок батона, сверху придавливаю сыром и толкаю в рот, запивая чаем.

Возвращаюсь в комнату, достаю из шкафа сперва белоснежную рубашку, а затем вместе с плечиком – серо-синий в едва заметную мелкую клетку костюм-двойку. Его я вешаю на дверцу, а рубашку сразу надеваю на себя. Встаю напротив ростового зеркала, первым делом причесываюсь, а затем застегиваю на рубашке пуговицы лишь две нижние оставляю нетронутыми. Следом залезаю в брюки, застегиваю черный кожаный ремень. Приходит черед галстука. Он однотонный, темно-серого цвета. Завязываю его полувиндзорским узлом. Сажусь на кровать, натягиваю носки и сразу же обуваюсь в приготовленные с вечера туфли. Последним надеваю однобортный пиджак на двух пуговицах, с шлицами по бокам. Придирчиво смотрю на свое отражение, взгляд цепляется за пустой верхний карман. Не хватает платка, но для этих мест и так сойдет.

Беру кожаный черный портфель небольшого размера, лишь бы документы влезли и выхожу из квартиры. До райотдела двадцать пять минут прогулочным шагом – выяснил на днях в разведывательных целях. Местный общественный транспорт у меня вызывает стойкое неприятие, служба такси здесь не развита, своего автомобиля нет. Вот и остается вариант – добираться до работы пешком.

Мне нужно прибыть на место к девяти, а сейчас полдевятого утра. На улице много народу – тоже спешат на работу, многие тащат на прицепе недовольных ранней побудкой детей, что оглашают окрестности ревом.

Обгоняю тройку что-то громко обсуждающих мужиков. Улыбаюсь идущим мне на встречу молодым женщинам. Слышу в ответ неожиданную реплику про иностранца. Оборачиваюсь и посылаю незнакомкам воздушный поцелуй, те в ответ смотрят на меня широко распахнутыми глазами. Настроение выравнивается. Оставшийся путь проделываю, вспоминая события прошедших двух недель, что пролетели как-то незаметно и большей частью в ничегонеделании. Словно набирался сил в преддверии грозных дней.

Медкомиссию я прошел и был признан к службе годным. Тестирование тоже прошло нормально, заполнил длиннющий опросник с хитроумными вопросами типа "Восхищаетесь ли вы мошенниками?" и "Пройдете ли вы мимо упавшего человека?" и три варианта ответа – "да", "нет", "не знаю". Еще был тест на абстрактное мышление и логику с построением и поиском схожих фигур из предложенных. Была мысль проставить галочки наобум и быть признанным негодным по причине умственной отсталости и девиантного поведения, но решил, что этот финт не пройдет, у них же мой диплом лежит, а там средний бал четыре с половиной, и положительная характеристика от комсомола. Наорут и пошлют на пересдачу – и это все, чего я добьюсь своим демаршем.

Так что пришлось погрузиться в тесты и отрабатывать их всерьез. Нарешал на "рекомендован" к службе. Самый высший результат – это "рекомендован в первую очередь", аутсайдеры – "рекомендован в последнюю очередь" и "не рекомендован". Огорчаться мне или радоваться – пока не определился. Неохота думать, что до высшей оценки интеллектом не дотянул, буду считать, что сыграла роль моя социальная чуждость. Так и порешим.

Еще за это время наконец-то поменял прописку – сменил одно общежитие на другое. Когда пришел выписываться, меня в главный корпус университета подтянули, где с упреком "чего раньше не пришел, у нас же отчетность!" выдали деньги в размере ста пятидесяти рублей.

Нашел фотоателье и проявил пленку. Снимки получились нечеткими, но прочесть текст было можно. Осталось перевести. Для этих целей я купил русско-немецкий словарь, но рукописные буквы тормозят перевод.

Более-менее устроил быт, все-таки поклеил новые обои, правда дешевые бумажные, с абстрактным рисунком, два раза постирал на чудо-агрегате. Холодильник урчит и всхрапывает, сообщая мне что я не один в этой чужой квартире. Раздобыл новое сидение для унитаза, а вот туалетной бумаги, весь город обошел, но не нашел, пришлось купить обычную вату в аптеке, жесткие, красящие свинцом, газеты – не для попаданцев.