Следак

Конечно, Журбиной я всех этих грозных слов не говорил, а, изобразив обиду за недооценку начальством моих смелых действий, хмуро выслушал замечания по работе и пообещал по возможности более не своевольничать. Но что это за возможности и когда они появятся – это мы с ней не оговаривали, так что извиняйте.

Дверь распахнулась, и в кабинет влетела запыхающаяся Зудилина.

– Альберт, они меня к Калугину не пускают! – с порога пожаловалась она папочке на хулиганов из двора.

– А зачем тебе Калугин? – повернулся я к ней, отлипнув от своего отображения в зеркале.

– Так ходатайство подписать! – возмущено воскликнула она, упрекнув меня взглядом за несообразительность.

– Понятно, сейчас решим вопрос, – успокоил ее я. – Но сперва ты мне расскажешь, как прошла встреча с Калугиной, – сказал я, когда запер дверь.

– Нормально. Она сразу же согласилась. Вот только денег у нее было всего четыре с половиной тысячи, – Зудилина смотрела на меня снизу вверх, как бы извиняясь за бедность клиента. – Надеюсь, судья запросит меньше в качестве залога, – Ольга прикусила нижнюю губу, а затем самодовольно улыбнулась. – Но я документы на автомобиль у Калугиной забрала, вдруг получится его в залог отдать.

– Это ты хорошо придумала, – похвалил я ее за инициативу. – А теперь погнали, – я взял со стола папку с делом, доложил в нее ходатайство и документы, что принесла Зудилина, и, пропустив Ольгу вперед, вышел следом из кабинета. – Жди меня на улице – сказал я, когда мы спускались по лестнице.

Все же в удачном месте расположен мой кабинет – в стороне от основной трассы – очень ценное качество.

– Я в машине буду, – уточнила Ольга место своей дислокации.

На первом этаже мы разделились: я пошел к дежурке, она – на выход из здания. Взять подпись у Калугина – дело двух минут, и вот я уже от крыльца быстрым шагом иду к припаркованному автомобилю.

До суда добрались меньше, чем за десять минут. Старое, двухэтажное здание втиснулось между пятиэтажками в квартале от районной прокуратуры. Кабинет дежурного судьи Ерохиной тоже отыскали быстро – Ольга хорошо ориентировалась внутри суда. Я постучался и открыл дверь.

– Альберт, заходи, – поманил меня взмахом руки, уже находившийся здесь, заместитель прокурора, который сидел на стуле перед столом судьи.

Я прошел в небольшой кабинет, где помимо заваленного делами стола, еще и громоздкий шкаф умещался. Официальность обстановки разбавляли стоящие на подоконнике горшки с цветами.

– Здравствуйте, – поздоровался я с судьей, остановившись напротив ее стола.

Женщина, определенно старше сорока лет. Короткая стрижка, очки с изящной узкой оправой. Одета вместо мантии в платье темной расцветки, на плечи накинут палантин – платок такой широкий.

– Здравствуйте, – вторила мне, протиснувшаяся следом за мной в кабинет Ольга.

– Это я так понимаю следователь, – строгим тоном произнесла Ерохина, изучая нас обоих пытливым взглядом. – А вы, кажется, Зудилина. Имени и отчества, извините, не помню.

– Ольга Васильевна, – подсказала та. – Адвокат Калугина.

– Калугину пока адвокат не положен, так что можете быть свободны, – указала судья Ольге на дверь. Вот те раз – адвоката подозреваемого выгоняют – охренеть времена.

Зудилина, без препирательств, исполнила требование Ерохиной, а я в недоумении посмотрел ей вслед. А как же отстаивание прав клиента?

– Рассказывайте, товарищ следователь, что эта за… – судья на миг сбилась, подыскивая определение, – глупость с залогом вы придумали? – потребовала она ответа.

– Товарищ судья, – вовремя прикусил язык, а то бы 'ваша честь' сморозил, – залог – это не глупость, это предусмотренная законом мера пресечения. Залог – это наиболее адекватная мера пресечения, которую следует применить в отношении подозреваемого Калугина. Как следует из материалов дела, – для наглядности, я вытащил его из папки, – Калугин ранее не судим, имеет постоянное место жительства и характеризуется по нему положительно, – на этом месте я положил на стол судьи характеристику с ходатайством от Калугина, – товароведческая экспертиза еще не была проведена, то есть сумма ущерба не установлена. В связи с чем Калугину еще не было предъявлено обвинение. Кроме того, у Калугина плохое здоровье. Медицинские документы к материалам дела приобщены. – я положил довольно пухлое уголовное дело на стол судьи. – Поэтому я прошу применить к подозреваемому Калугину меру пресечения в виде залога.

– Нет, вы это слышали? – усмехнулась судья, приглашая посмеяться вместе с ней и прокурора. – Прям адвокат, а не следователь.