Следопыт Бероев

– Просмотрел, – коротко сообщил он. Бероев с тяжёлым сердцем ждал.

– Насчёт школы – профанация? – догадался мэтр.

– Ещё какая!

– Так и полагал. Ничего, Олег. Всё равно отличный материал получился. И даже лучше, что без вранья. Просто смонтируем иначе. Без вранья всегда лучше.

Владимир Адольфович смущённо прервался.

– Тут такое дело, Олег. Понимаю – только прилетел. Свои дела. Но – Игорь Тимашев из экспедиции позвонил. Готовят материал по ореховым лесам. И – нарвались на браконьеров. Массовая вырубка – под прикрытием властей. Напрямую не жалуется. Но, похоже, непросто там. Спрашивал, не вернулся ли ты в Москву.

На следующий день «вечный бродяга» Олег Бероев вылетел в Южную Киргизию.

* * *

Вершинина оказалась провидицей. В 70-х годах самый северный промысловый посёлок Ыстаннах-Хочо был признан нерентабельным и из реестра исключён. Куда переселили оставшихся жителей, Бероев так и не узнал.

24.05.2020

Инкогнито из МВД

Все фамилии и почти все названия населённых пунктов вымышлены.

– Просьба пассажирам пристегнуть ремни. Самолёт рейсом Москва – Иркутск готовится к взлёту.

1988 год. Начало очередной, десятидневной командировки.

Я – ведущий научный сотрудник ВНИИ МВД СССР. ВНС.

ВНИИ МВД – отраслевой институт, обеспечивающий научную проработку проблем законности в деятельности Министерства внутренних дел. Это если пафосно. По существу же главное предназначение института – наукообразно подтверждать и обосновывать линию, проводимую министерством.

Министерство внутренних дел разбито на управления. Институт – соответственно – разделён на лаборатории, каждая из которых обеспечивает нужды соответствующего главка. Моя лаборатория – проблем предварительного расследования. Как легко понять из названия, основной наш заказчик – Главное следственное управление. От него мы получаем задания и поручения, которые ложатся в основу годовых планов. Если без лукавства, лаборатория для главка лишняя обуза. Нагрузка, от которой нельзя отказаться; чемодан без ручки. Они бы отказались, они бы бросили этот чемодан без сожаления. Но для МВД, со времён Щёлокова, правовая наука – что-то вроде войскового знамени. Стяг, что должен реять круче и выше, чем у соседей. Быть не хуже Минюста. И категорически не уступать КГБ и прокуратуре.

Что же касается собственно научных изысканий, формирование заданий для министерских подразделений – головная боль, которую они с удовольствием готовы переложить на чужие плечи. Нередко сами научные сотрудники проталкивают в главках интересующие темы. И главки обычно без препирательств оформляют их в виде заданий и поручений.

В середине восьмидесятых, к примеру, как раз зарождалось кооперативное движение. И я загорелся докторской диссертацией об уголовно-правовой охране предпринимательства в СССР. Даже заручился согласием ГСУ о включении в план соответствующего пособия и уже начал набрасывать тезисы. Но – наука предполагает, а погоны обязывают.

Время от времени задания спускаются в институт извне. Происходит это чаще всего неожиданно и обязательно срочно.

Так случилось и в 1987 году, когда Главохота и Рыбнадзор обратились в МВД с просьбой подготовить разъяснения для следователей по их тематике.

Начальник лаборатории пригласил к себе двух ВНС: меня и приятеля – Сашку Плешко, бросил перед нами министерское предписание: о включении в годовой план двух пособий – о расследовании водных и лесных браконьерств.

– Делите!

Ушлый Сашка – любитель балычка и осетринки – тотчас ухватил «рыболовство». Мне досталась охота. Я, впрочем, не возражал.

И та и другая тема для меня были одинаково далеки и безразличны.

Ни рыбалкой, ни охотой прежде не интересовался. Поручить мне готовить рекомендации по борьбе с браконьерством – всё равно что не умеющего держаться на воде назначить инструктором по плаванию.

Впрочем, в МВД такими пустяками никто не заморачивается. Неумение плавать – не оправдание. Никто и не заставляет плыть самому. Учи других. Задание получено – изволь выполнить.

Выполню, конечно. Тем более какие распрекрасные рекомендации ни распиши, следователи, захлёбывающиеся в потоке краж, насилий, дорожных происшествий, на браконьерства по мановению ока не переключатся. Не в том беда, что следователи не умеют расследовать «браконьерские» дела. Потому и не умеют, что ни у них, ни у надзирающих прокуроров руки до «третьеразрядных норм» не доходят. С повседневным валом бы разобраться.

А следовательно, как говаривал прожжённый циник Сашка Плешко, что ни выдай, всё схавают. Или – чуть более изысканно – каков спрос, таково и предложение.