Следовать новым курсом

– Да бросьте вы это дело, герр обер-лейтенант! – устало внушал гостю Венечка. – Небось, давно ваш портфель на дне. Говорите – толстая кожа, бронзовые уголки?

Немец кивнул. Он был явно расстроен до глубины души.

– Вот видите! Не сомневайтесь, пошёл ко дну, как камень. Измаил Максимыч! – окликнул он командира «Николая», – какая тут глубина?

– Саженей пятнадцать. – донеслось с мостика. – Если надо точнее – велю бросить лот.

– Ни к чему. – махнул рукой Остелецкий. – Пятнадцать саженей – безнадёжно-с… Пропал портфель, герр обер лейтенант, пропал так же верно, как если бы вы бы его запихали в топку судового котла. Так и доложите вашему канцлеру: амба-с, капут! Не понимаете?

Фон Арним помотал головой.

– Капут – йа-а, понимайт. Амба – найн.

– Эх ты, немец-перец-колбаса! Вот и все вы такие: обезьяну и гегельянскую философию придумали, а самых простых вещей не разумеете…

Порт-Саид. Здание русского представительства

…ноября 1878 г.

Портфель был тяжёлый – туго набитый бумагами, из кожи толщиной в полпальца, с массивными бронзовыми уголками и круглым, на бронзовых же дужках, и замком, сделавшим бы честь иному амбару.

– Такой камнем пойдёт на дно. – оценил Юлдашев. – Ключа нет, разумеется?

Остелецкий развёл руками.

Третий, присутствовавший в кабинете – незнакомый Венечке морской офицер в ранге капитана второго ранга, – извлёк из кармана хитроумный ножичек со многими лезвиями, открыл одно и принялся ковыряться в монументальном произведении чемоданно-замочного искусства. Портфель успешно сопротивлялся.

– Вы же доложили, что он утонул? – спросил Юлдашев, наблюдая за манипуляциями моряка.

– Портфеля не было на шхуне вовсе. Я подобрал его в германской резиденции, после того, как сцепился со вторым взломщиком. А когда выскочил вслед за ним – прихватил портфель с собой и засунул его под крыльцо. Очень боялся, что пруссак заметит, но, по счастью, было темно, да и он бы занят, крутил албанца-взломщика. А наутро, когда всё закончилось – добрался до резиденции, улучил момент и портфель вытащил. Всё боялся не успеть – начнут немцы крыльцо обшаривать, где их человека зарезали и найдут…

Он несмело улыбнулся Юлдашеву.

– Кстати, вы Зацаренному что-нибудь насчёт меня соврите – так, мол, и так, особое задание выполнял. А то он смотрит на меня как на проходимца какого-то, неловко…

Юлдашев не ответил, только недовольно дёрнул щекой.

…ги-ги-ги… нашёл, о чём горевать!…

…брысь!..

Раздался звонкий щелчок. Крышка портфеля распахнулась. Внутри он действительно был туго набит бумагами – пакетами из провощённой коричневой бумаги, в которых обычно возят дипломатическую почту, тетрадями в дорогих сафьяновых переплёте, листами, листиками, аккуратно сложенными записками.

Моряк извлёк один из пакетов. Для этого понадобились некоторые усилия – документы были буквально вбиты в тесное кожаное вместилище.

– Канцлеру Германской империи О́тто Эдуа ́рду Леопо ́льду фон Би́смарк-Шёнхаузен. – почёл он. – Похоже, это личный архив канцлера.

– Кто же решился его похитить? Осторожно осведомился Венечка. Не то, чтобы он рассчитывал получить ответ, но…

Юлдашев извлёк из бювара фотографическую карточку.

– Этот?

На карточке был изображён мужчина, в длинном сюртуке, с тростью, в цилиндре.

– Вроде, похож… – неуверенно ответил Остелецкий. – Только тут он помоложе, и бороды почти нет.

– Неудивительно – снято почти десять лет назад, когда он ещё не числился на дипломатической службе. А вот шпионом он был уже тогда. Вы, молодой человек, отправили на тот свет не кого-нибудь, а самого сэра Ричарда Фрэнсиса Бёртона,рыцаря-командора ордена Святого Михаила и святого Георгия. А так же – путешественника, исследовавшего Великие Африканские озёра, поэта, гипнотизёра, отчаянного авантюриста, который, прикинувшись арабом, проник в священный для мусульман город Харрар и саму Мекку. Даже, говорят, обрезание для этого сделал!

– И при всём при том… добавил моряк, – сей господин был редкостным прохвостом и чрезвычайно опасным негодяем.

Он по одному вытаскивал из портфеля пакеты и тетради и аккуратно, рядами раскладывал их на столе.

– Надо же, и переписка с австрийским графом Андраши тоже здесь. Любопытно, чрезвычайно любопытно! Похоже, князь Бисмарк не знаком с пословицей насчёт яиц и корзины…

– Не клади яйца в одну корзину? – спросил Юлашев.

– …иначе говоря – распыляй свои интересы и средства. Так говорит дурак. Умный же человек скажет: ««Клади все яйца в одну корзину, но береги корзину!»

– Занятно… прокомментировал граф. – Я бы сказал: достойно пера господина Пруткова. Но что-то я у него такого не припомню…

– Не угадали, Александр Евгеньич. Сие высказывание принадлежит перу одного североамериканца. Пока он не слишком известен в литературных кругах, но, поверьте, это скоро изменится.

– Вы бывали в Североамериканских Штатах? – решился спросить Остелецкий. – Видимо, с эскадрой Бутакова?