Следователь

— Ну… Лет под пятьдесят. Гладко выбрит, волосы с проседью… Ничем не примечательное лицо. Цвет глаз не помню; он все время прятал лицо под шляпой. У него была совершенно замечательная шляпа — такой себе колпак с широченными полями. Одет был… кажется, в черное пальто. Потертое такое… А почему Вы спрашиваете? Это важно?

— Может и не важно. — Фигаро потер пальцами виски. Голова начинала понемногу побаливать, как это всегда бывало у него под вечер. «…Вечер — нежити пора, марш, ребята, со двора…» — А что потом?

— Да ничего. Я сказал, что если ему так уж необходима Мари, то он может подойти вечером, после шести. Он поблагодарил и ушел, но так и не вернулся.

— Кто еще его видел? В смысле, кроме Вас?

— Ну, охрана на воротах, конечно, должна была видеть. И, может, кто-то из прислуги.

— Охрана? То есть, его записали в книгу посетителей? Когда?

— Конечно. Его же пустили ко мне в кабинет. Получается, что он, действительно, историк. Весь ученый свет входит ко мне без стука, это у нас в Летнем Доме неписаное правило. Это было… ага, пятнадцатого числа этого месяца.

— «У вас в Летнем Доме»? А, извиняюсь, Вы-то кем приходитесь Матику?

Магистр засмеялся.

— Ну, де-юре я консультант Матика по всем вопросам, связанным с метафизикой. И это, кстати, правда. Де-факто я его личный колдун, друг семьи, домашний врач, учитель и еще бог весть кто.

— Королевский волшебник?

Да, — кивнул Метлби улыбаясь. — Королевский волшебник, лучше не скажешь.

— Ну, ладно, господин Королевский Волшебник, — Фигаро с некоторым сожалением встал с уютного кресла, — пора мне Вас покинуть. Как скоро можно ожидать результатов сканирования?

— Это зависит от множества самых разных факторов, — Метлби пожал плечами. — В том числе, и от самого обыкновенного везения. Может быть, я управлюсь за пару часов, а, может, понадобится несколько суток. Как только будут результаты, я немедленно Вам сообщу.

— Как мы с Вами свяжемся? Голубиной почтой?

— Это ни к чему. Я ненавижу голубей — та же помойная крыса, только в перьях и с крыльями. А Королевской Почте доверяю еще меньше, чем муниципальным зубодерам.

— О! Вы явитесь ко мне с личным визитом? Польщен!

— Зачем это еще? Колдун я или кто? — Магистр открыл ящик стола и принялся в нем копаться. — Хм… Да… Куда же я ее спрятал?‥ А, вот. Держите, Фигаро.

Он протянул следователю небольшой цилиндрический предмет, в котором Фигаро без труда узнал самопишущую чернильную ручку.

— Это коммуникатор. Сами разберетесь, как пользоваться. Сработан лично мной, а, значит, действует безотказно.

— О! — Фигаро с поклоном принял «ручку». — Благодарю. Верну, как только закончу с делом госпожи Мари.

— Это подарок, — махнул рукой Метлби. — Пользуйтесь на здоровье. И почаще хвастайтесь  — там стоит мое личное клеймо.

— Вам не хватает рекламы?  — следователь сунул устройство в нагрудный карман.

— Нет, — ухмыльнулся Метлби. — Я просто люблю погладить свое тщеславие. Колдун я или нет, спрашивается?!

Ресторация «Равелин» Фигаро понравилась.

Да что там — следователь был в восторге. Двухэтажное здание с покатой крышей стояло на краю обрыва, при этом из широких окон открывался замечательный вид на город. Вечером Нижний Тудым окутала легкая сизая дымка и тысячи газовых огней, повисших над грешной землей, казались далекими звездами, упавшими в туман, вставший над холодным лесным озером. Можно было даже представить, что никакого города вообще нет, и это очень грело Фигаро душу.

На втором этаже, куда Гастона и Фигаро привел услужливый гарсон в белоснежной рубахе с накрахмаленным воротничком, царил уютный полумрак. Народу здесь было немного; из тридцати столиков были заняты, от силы, восемь. Публика — сплошь прилично одетые горожане со своими дамами — вела себя подчеркнуто тихо и, в основном, занималась поглощением самой разнообразной снеди. Под потолком мягко потрескивал огонь в алхимических шарах-светильниках, паркет под ногами совсем недавно мыли и натирали, а столики располагались на приятном удалении друг от друга.

Они сели у окна, и следователь сразу почувствовал на лице легкий прохладный ветерок. Фигаро повернулся к троице, сидящей за соседним столиком: три толстяка, чьи выбритые виски и огромные латунные перстни выдавали их принадлежность к торговой гильдии, пили сидр из высоких бокалов и что-то оживленно обсуждали, но голоса торговцев долетали словно бы с другого берега широкой реки. Колдовская завеса, подавляющая звуки — один бог ведает, сколько это стоило.

Белокурая девушка подошла к их столику, мило улыбнулась Фигаро и, поставив на скатерть небольшой медный канделябр, зажгла свечи. Следом перед гостями появились две пепельницы, подставка с салфетками и меню. Девушка поклонилась и упорхнула, а следователь вдруг понял, что именно не давало ему покоя все это время: вся обслуга «Равелина» была одета в инквизиторские «сутаны» и носила на запястьях тонкие цепочки, стилизованные под блокирующие вериги.

— Это заведение Матика? — догадался Фигаро.

— Именно, — Гастон довольно усмехнулся. — Это самая лучшая ресторация в городе, но попасть сюда можно только получив приглашение.