Следователь, Демон и Колдун

— Ага, ага, — почти пропел Фигаро. — Так у вас там, на Белых Вершинах, круглосуточное дежурство, надо понимать. Знаете, а ведь очень похоже на работу демонолога. Только вот я не понимаю, как мы с господином Френном будем его задерживать в случае чего.

— Задерживать?! — Инквизитор издал звук — нечто среднее между всхлипыванием и кашлем. — Задерживать для чего? Чтобы вернуть его в свой уютный домик в Снежном логе?

— Господин Френн, — Шатплер подошел к инквизитору и положил руку тому на плечо, — я очень хорошо понимаю ваше расстройство, поверьте. Думаете, мне нравится то, что здесь творится? Но я вам обещаю, во-первых, поддержку со своей стороны, а во-вторых, всяческое содействие нашего бравого Белого полка. И да, если это действительно кто-то из наших колдунов… в общем, живым его брать не обязательно.

….Солнце уже клонилось к закату и следователь чувствовал себя предельно измотанным: весь день он только тем и занимался, что бегал по морозу, встречался с разными важными людьми и пил чай. Ему абсолютно не хотелось тащиться еще и к капитану Швайке, но, по уверениям замов Сандерса, это было совершенно необходимо. Поэтому сейчас они с Френном грузно топали в сторону покатого холма, на вершине которого темнели длинные прямоугольники зданий, похожих то ли на склады, то ли на бараки (на Дальней Хляби было сложно отличить одно от другого).

Темнело просто с потрясающей скоростью: солнце огромным распухшим яблоком буквально валилось за гряду заснеженных холмов на горизонте. Тени становились все длиннее, приобретая глубокий кобальтовый оттенок; температура ощутимо падала. Спасало только полное отсутствие ветра. Однако когда солнечный шар, разросшись до прямо-таки неприличных размеров, коснулся горизонта, следователь с удивлением обнаружил, что ему все труднее моргать — веки буквально примерзали друг к другу. У инквизитора под носом появились пушистые белые усы; Френн дышал в перчатки и ежился.

— Наколдуем «грелку», что ли? — спросил инквизитор, беспокойно оглядываясь по сторонам.

— Да ладно, тут идти-то минут десять… Чего это вы вертитесь, Френн? Вы выглядите напуганным.

— Не то чтобы… Просто вы заметили, как тихо вокруг? Ни души. Ни одного вездехода, даже саней нет.

— Ну и что? — удивился Фигаро. — Это же не столичный проспект… Но да, тихо прямо как в гробу.

Он сложил ладони рупором и крикнул:

— Эге-ге-е-е-е-ей! Лю-у-у-у-ди-и-и!

Никакого эха: голос немедленно угас в ватной тишине, словно наступившие сумерки проглотили его. Лес, тёмная полоса которого тянулась в некотором отдалении по правую сторону дороги, превратился в чёрную траурную ленту.

Фигаро обернулся, и посмотрел на запад.

Солнце село. В темном небе вспыхнули первые северные звезды: чистые и холодные, как искры на стенках хрустального бокала. Это было красиво, но глухая, звенящая тишина дергала нервы, заставляла нервно оглядываться по сторонам.

— У меня странное чувство, — инквизитор стучал зубами, и, похоже, не только от холода. — Как будто за нами наблюдают.

— Ага, у вас, значит, тоже? — Следователь нахмурился. — Это, я вам скажу, не просто так. Кабы не…

Он не договорил: здоровенный сугроб справа от дороги взорвался снежной пылью и на дорогу перед запоздалыми путниками выскочили три волколака.

Фигаро впервые видел этих тварей так близко: тяжелые, куда больше волчьих головы, массивные лапы, злые, умные, цвета темного хризолита глаза, мускулистые тела и, конечно же, пасти с полным набором великолепных зубов, способные за пару секунд оторвать голову настоящему волку (волколаки ненавидели своих диких, менее экзотических сородичей, и под ноль вычищали обычных волков в местах своего обитания).

Их густая белая шерсть переливалась колдовским огнем, делая волколаков похожими на призраков. Однако, к превеликому сожалению инквизитора и следователя, тела этих существ были вполне себе материальны.

Волколаки прыгнули одновременно. Фигаро ни при каких обстоятельствах не успел бы отреагировать; у него не было достаточно боевого опыта, да и реакция оставляла желать лучшего.

Зато Френн, закаленный и вымуштрованный годами практики в Ударном отряде действовал быстро, точно и профессионально.

Взмах трости-концентратора, и волколаки, наткнувшись на невидимую стену, визжа и рыча отлетели назад (их шерсть заметно дымилась; похоже инквизитор держал под рукой далеко не обычный кинетический щит). Классический Открывающий жест — и один из волколаков взорвался — в самом прямом смысле, просто лопнув, как проткнутый спицей воздушный шарик, разбрызгивая кровь по снегу.

— Фигаро, подключайтесь!

Голос инквизитора привел Фигаро в себя. Следователь крякнул, завертел руками колдовской пасс, и в двух оставшихся волколаков (они как раз собрались атаковать снова, нимало не смущенные гибелью товарища) ударил сноп электрических дуг. Причем (спасибо выучке Артура) это были не просто молнии: синие плети шипящего электричества буквально спеленали волколаков, в мгновение ока превратив их в трясущиеся чучела, из ушей которых валил дым.