Следствие по делу Воланда

Как же нам повезло, что у нас в руках имеется роман «Мастер и Маргарита». Ведь мы пришли к выводу, что духам неведома любовь. Но можно себе представить, что бы было, если бы при таком выводе не было самого романа. Как же бы тогда человек смог кому-то объяснить, что ангелы и демоны, если они не знают любви, – это вовсе не бездушные роботы, а подобные нам существа, которым ведомо что-то очень похожее на любовь? Когда же у нас появляется роман Михаила Булгакова, все проясняется и вопрос сам собою снимается, потому что достаточно сказать, что все духи существуют приблизительно или примерно так, как существуют Воланд, Азазелло, Коровьев и Бегемот. Их межличностная связь ведь тоже настоящая. Их единство так же естественно, как наше, но его, правда, нельзя назвать любовью, как мы не называем и их самих людьми. Ангелы и демоны тоже, получается, подобны носцентрическому Богу, но это не та половая носцентричность [38], которая присуща человеку, как существу, созданного для любви. Бытие духов такое… более простое, чем бытие человека, который живет для того, чтобы кого-то любить и с кем-то дружить. Надо полагать, что, должно быть, они Бога называют каким-то другим именем – не Любовью, а как-то иначе. Стало быть, Бог для них не Любовь, а кто-то Другой. А как они Его называют, для этого они и созданы, для того они и существуют, и это же служит единством между ними.

В 3-й главе мог возникнуть вопрос, почему Воланд имеет мужской вид, если он никакой не мужчина. И на это ответить достаточно просто. Ведь мы же сказали, что быть человеком – это то же, что быть мужчиной. Поэтому Воланд как дух, приняв человеческий облик или вид человека, принял вместе с тем и мужской вид. Мы же можем сказать не только так: «Мне кажется, что Афраний и Воланд – это один и тот же человек», но и так: «Мне кажется, что Афраний и Воланд – это один и тот же мужчина», и здесь разницы никакой не будет, пусть эти тезисы и не тождественны друг другу. Вообще нетрудно понять, что слова «мужчина», «пол» и «бесполый» обязаны своим существованием именно наличию в нашем мире женщины. Не будь ее среди людей, этих слов бы просто не было, и никто бы про них ничего не знал. Поэтому до появления женщины Адам был только человеком и только так и назывался, а разницей между ним и духами была только в одной любви. Когда же появилась Ева, вот тогда-то и стал Адам именоваться еще и мужчиной и в его речи возникли два новых слова «пол» и «бесполый», первое из которых стало применяться лишь к нему, а второе – к ангелам и демонам. И с тех пор духи стали отличаться от людей не только незнанием любви, но и неведением полового деления, благодаря которому человеческий род состоит из числа женщин и мужчин. Вот почему Воланд и его присные выглядит как мужчины – приняв вид людей, они приняли и мужской вид. Они в самом деле ближе именно к мужскому, а не к женскому полу, почему мы и говорили раньше, что, стань они уже настоящими людьми, они бы были именно такими, какими являются в призрачном виде. Мы же не говорим, что Воланд – это не женщина, потому что это нелепое во всех отношениях отрицание, а мы лишь говорим, что он не мужчина. Но тем не менее как духи они все-таки бесполые существа, и поэтому оба наших пола отстоят от них на равном расстоянии, несмотря на то, что Воланд ближе к мужской половине человечества.

Таким образом, граница между женщиной и дьяволом, как мы поняли, та же самая, что граница между мужчиной и сатаной: Маргарита начинается с любви и заканчивается ею, а где заканчивается женская любовь, там начинается Воланд.

Чтобы было понятнее, каким примерно образом лежит граница между дьяволом и человеком, мы приведем здесь для наглядности опять две очередные таблицы, которые между собою взаимосвязаны:

Чего-то сложного в понимании обеих таблиц нет. В обоих случаях грань, существующая между человеком и духами, та же самая. Но во втором случае несложно заметить, что, хотя женщина и отстоит от духов так же, как и человек, находясь на его стороне упомянутой границы, ею может стать дьявол только искусственно, как будто выводя ее подобно Богу заново из человека, вид которого он всегда принимает (мы даже во второй таблице слово «дьявол» нарочно не сместили в центр ячейки, в которую оно вписано). Поэтому в романе Михаила Булгакова все демоны как люди имеют именно мужской вид.