Следствие ведет блондинка (СИ)

Таким образом, подходя к подъезду, в котором находилась квартира немца, Василий преисполнился гордой уверенности в том, что он поступает правильно, исходя из своих интересов. А из чьих интересов ему еще исходить? Может быть ему до последней капли пота вкалывать на этого дармоеда Тарасова, единственное достоинство которого в том, что он родился у нужных родителей, и те посадили его в кресло директора завода. Или может быть ему стоит ратовать за интересы херра Шульца — самого противного человека из всех, кого он знает. Который еще и получает на заводе раз в десять больше его только потому, что он немец, а руководство завода считает престижным иметь в своем штате немецкого технолога.

Василий открыл дверь подъезда и шагнул во влажную полутьму вестибюля.

***

Марго почесала Мао за ухом, потрепала за розовый чубчик и сморщила нос:

— Мне кажется, чего-то тут не хватает…

Нарышкин вцепился в руль и уперся взглядом в дорогу. Пиджак покоился у него на коленях, прикрывая то, что делало его фигуру скандально неприличной. Опять.

«Так больше не может продолжаться! — с сухой ожесточенностью думал он, — Если я попытаюсь овладеть ей прямо сейчас, в машине, она может счесть это достаточно романтичным?»

Смешно, но единственное, что его удерживало от столь сомнительных действий, было присутствие пучеглазой, розово-чубой собачонки. И не то, чтобы он стеснялся собак. Просто эта тварь, судя по уже полученному за сутки общения с Марго опыту могла проделать любую пакость. Да и как ее изъять из рук Марго: схватить за шиворот и швырнуть на заднее сидение? Вряд ли она сдастся без боя. Да, пожалуй, что и дама не простит такое грубое обращение со своим любимцем. И скидку на романтический порыв она не сделает. А если собаку оставить на месте, то в неистовом стремлении овладеть ее хозяйкой он, чего доброго, еще ее и придавит. Вот тут уже пощады не жди. Марго обрушит на коварного соблазнителя всю силу своего праведного гнева, навсегда лишив возможности реабилитироваться в ее глазах.

Андрей вздохнул, и попытался усмирить свои желания. Выходило плохо. К тому же пиджак начал съезжать с колен, чего сейчас допускать было никак нельзя.

— Что вы скажете, Андрей?

— Что?! — выкрикнул тот.

— О, Господи! — она вздрогнула, — Что это с вами?

Нарышкин выдохнул, приказав себе сконцентрироваться на разговоре и не улетать мыслями настолько далеко, что любое слово со стороны способно порвать его нервы в клочья.

— Так, задумался… — признался он, лихорадочным движением возвращая пиджак на место.

— Прекратите дергаться, — серьезным тоном приказала она, — иначе я подумаю, что опухоль мозга — заразная болезнь. Вы виделись с этими сумасшедшими всего два раза, а уже понахватались от них всякой гадости. Все мужчины теперь такие нервные?

— Вы о чем? — он заставил себя непринужденно улыбнуться. Вроде бы получилось.

— Знаете, последнее время, глядя на Тимочку и неприятного Рубцова, я все чаще склоняюсь к мысли, что Иван Тарасов не так уж не прав, требуя заменить директора предприятия. Вот сегодня мне показалось, что Тимочке пора уйти в длительный отпуск. Я обязательно поговорю с ним завтра на селекторном совещании. Ему не помешает путешествие на Восток. А что? Тибет — прекрасное место для таких неврастеников как он. И Рубцова пускай прихватит. Там их научат расслабляться и медитировать. Вот теперь я точно решила, им просто необходимо пару лет провести в каком-нибудь тибетском монастыре. Конечно, одежды там у них идиотские и совершенно не соответствуют последним модным тенденциям. Посудите сами, где это видано упрямо носить оранжевый, когда уже весь мир давно одевается в лиловый или, на худой конец, в терракотовый. Безобразие. И кто только следит у них за гардеробом. Даже наши, отечественные монахи и те оказались куда более прогрессивными, что само по себе удивительно. Но наши носят черные рясы. А ведь всем известно, что черный цвет никогда не выходит из моды. Так на них и смотреть приятно. Сразу видно, что люди заботятся о своем внешнем виде.

— Мне кажется, внешний вид — не самое важное в монашеской жизни, — уже искренне усмехнулся Нарышкин.

— Зря вы так думаете, — уверенно парировала Марго, — Церковь должна быть максимально приближена к народу. Иначе народ просто перестанет туда ходить. И я, к примеру, совершенно не прониклась идеями буддизма, поскольку просто возмущена безвкусицей его служителей. А эти огромные Будды из чистого золота. Ну, это же просто кич! Статуи из золота у нас даже законченные бандиты перестали ставить на своих дачах. Даже до них — до людей с тремя классами образования, наконец, дошло, что это пошло.

— Так может быть вашему Тарасову лучше провести эти два года в русском монастыре?

— Нет-нет, — Марго отрицательно помотала головой, — С такими расшатанными нервами самое место на Тибете. Вы помните, что с ними случилось, когда Мао завыл?!

— Ну, учитывая положение на заводе…