Следуй за ритмом

– Эйден пишет песни для нашего второго альбома, – объяснил он. – Хотим посмотреть, насколько он продвинулся.

– И Эйден не будет против, узнав об этом? – уточнила я.

Малёк открыл сохраненные файлы.

– Мы его одногруппники, Рейна. Его песни – наши песни.

Все еще сомневаясь, я скрестила руки на груди.

Если честно, Эйден раньше постоянно показывал мне свои незаконченные песни. Одни из моих самых лучших воспоминаний – совместная работа над нашими последними проектами. Я рисовала, всецело отдавшись перенесению картинки из сознания на холст, пока Эйден перебирал струны гитары, сочиняя мелодии. В те дни мы растворялись в работах друг друга. Творец и муза – мы делили обе эти роли в постоянном сотрудничестве без как такового взаимодействия. Я скучаю по этому.

Скучаю по нашему маленькому миру красок и музыки, в котором мы исчезали с ним вдвоем. Я никогда больше не испытывала ни с кем такой близости и не знаю, испытаю ли еще.

В общем, я бы не удивилась тому, что сейчас Эйден делится песнями с членами своей группы. Мне завидно, да, но я это понимаю. И все же то, как парни действовали, вызывало подозрение.

– Если это правда, то почему вы подождали его ухода?

– Стараемся не давить на него, – отозвался Леонардо. – На него возлагают большие надежды. Компания звукозаписи. Фанаты. Ему и так непросто. Мы стараемся не усложнять его задачу, но на кону и наши карьеры. Это огромное облегчение – видеть, что он снова пишет.

– У него творческий застой?

– Вроде того. – Малёк вставил в уши наушники.

– Мы привезли его сюда в надежде, что здесь он почувствует вдохновение, – сказал Леонардо.

– Я думала, вы привезли сюда Эйдена ради вечеринки в честь его дня рождения.

– Так и есть. Но ради одной лишь вечеринки мы могли привезти его куда угодно. Мы же специально вернули Эйдена домой – к его корням. По правде говоря, компания только поэтому и отпустила нас отдохнуть.

Малёк пожал плечами:

– Здорово, если мы тут классно проведем время. Но если он при этом напишет пару-тройку песен, будет вообще замечательно.

По мне, это смахивает на манипуляцию. С другой стороны, я тоже не хочу, чтобы у Эйдена был творческий кризис. Если его друзья считают, что все это поможет ему, то я только за.

Хотя я больше не слушаю песни Эйдена, порой меня морально поддерживает осознание, что он где-то там пишет музыку. Потому что как бы сильно я по нему ни тосковала, как бы ужасно ни закончила наши отношения, по крайней мере он занимался любимым делом. По крайней мере он был счастлив.

– Сработало? – спросила я.

– Сейчас узнаем. – Малёк коснулся сенсорной панели. – Эйден стопудово пишет. Возможно… – Он умолк и вслушался в играющую музыку, зажав наушники ладонями. С его лица сошла краска. – О-хо-хо.

Леонардо нетерпеливо сдернул с головы Малька наушники и надел их сам. Малёк поднялся, освобождая ему место. Послушав мелодию несколько секунд, Леонардо рухнул в кресло.

– Это неожиданно. – Малёк принялся ходить взад-вперед.

Леонардо угрюмо таращился в ноутбук. Медленно вынул наушники.

– Мы уже ее слышали.

– Я думал, он с ней закончил.

– Да что такое? – не выдержала я. – Мелодия настолько плоха?

– Она не плоха, – ответил Леонардо.

Малёк несогласно фыркнул.

К моему удивлению, Леонардо протянул мне наушники. Мне не следовало это делать, но любопытство взяло верх. Я бросила взгляд на лестницу, чтобы убедиться, что Эйдена поблизости нет, потом надела гарнитуру. На уши тут же обрушилась отрывистая электронная дробь. Басы неплохи, ритм зажигательный. Но все остальное ужасно. Такое ощущение, будто инструменты спорят друг с другом, и каждый пытается перекричать другого.

Вынуждена согласиться с Мальком.

– У нее есть потенциал. – Я вынула наушники из ушей и положила на стол. – Со временем из нее может что-то получиться.

Малёк остановился.

– Эйден работает над ней с самой нашей встречи.

– Ого.

Он поднял лицо к небу.

– Я думал, Эйден наконец-то сдался, а теперь он снова за нее взялся. Эта чертова песня никогда не напишется. Он никогда ее не закончит.

Леонардо расстроенно вздохнул.

– Я заметил, что он возвращается к ней, когда у него творческий ступор. Или нет вдохновения. Или…

– Когда он грустит, – тихо договорил за него Малёк. – Я был уверен, что приезд сюда его расшевелит.

– Это пройдет. – Леонардо по-прежнему смотрел в экран. – Должно пройти.

– Лео, у нас нет времени на творческие кризисы!

– Но он хотя бы над чем-то работает, – заметила я, движимая желанием защитить Эйдена. – Может, сама песня вам и не нравится, но это уже кое-что. Он сдвинулся с мертвой точки.

– Знаешь, Рейна, – отозвался Леонардо, и в его голосе сквозила горечь. Он плавным движением закрыл ноутбук. – Если это все, на что он сейчас способен, то лучше бы он вовсе ничего не писал.

Глава 14

Папа всегда настаивал на том, что по-настоящему прочувствовать игру стил-бэнда[17] можно лишь на живом выступлении. Не только из-за потрясающего звучания, но и из-за энергии толпы, из-за возможности видеть радость на лице играющих музыкантов и живость их движений, из-за ощущения страсти, вложенной ими в каждую ноту.