Следуя законам

Да, я тоже относился к его приближённому кругу, но я знал цену всей этой роскоши. Роскоши на крови. И я, имевший богатства, был объят ужасом от смерти жены при родах, а что говорить о простом человеке, который жил мирно, но пришла армия и разрубила всю семью, оставив несчастного в нищете и заставляющая платить налоги?

Я подумал о своих сыновьях. А что, если бы им не повезло родиться в хорошо обставленном доме. Что было бы, если бы они были простыми смертными? Какого это видеть смерть детей, которые защищали ваш общий дом?

Именно с того момента я решил действовать.

Глава 3

Рот Дуайта исказился в мучительную гримасу:

– Проклятье, – еле слышно прошептал старик. – Проверь, как близко сидит Анна. Слышит ли она нас?

– Не хотите, чтобы она слышала как вам больно?

– Всё верно, – вымученно улыбнулся Дуайт.

Кэйлеб подошёл к двери и медленно её приоткрыл, чтобы не издавать лишних звуков. Анна сидела на скамье у окна. Ветер слегка колыхал её пряди, выбившиеся из причёски. Сейчас она выглядела растерянной и незащищённой. Грудь часто вздымалась под корсажем. Анна, почувствовав, что за ней наблюдаю, обернулась, однако Кэйлеб уже успел так же тихо закрыть за собой дверь, как и открывал:

– Она сидит у окна, – ответил Кэйлеб, когда подошёл к постели Дуайта.

– Хорошо. Как же ей сейчас тяжело, – вздохнул старик.

– Я думаю, что она справится со всеми невзгодами…

– Если рядом с ней будут находиться правильные люди.

Я тоже начинал своё дело, когда собрал достаточный круг людей, которым мог полноценно доверять.

Эрл тогда поручил мне очередной поход. Завоевать новую территорию. Молва о нашей жестокости конечно же ушла далеко за пределы страны, потому я понимал, что нас будут ждать явно не с корзиной фруктов и вином.

Тем лучше и привычнее было для меня. Я всегда спрашивал брата о том, как поступить с бунтовщиками, на что всегда получал «Делай как считаешь нужным».

В тот раз я получил тот же ответ.

Когда мы подошли к этой деревне, как и ожидалось, нас встретили крайне недружелюбно. Мои солдаты недоумевали, почему я не даю команду приступить к бою, однако я выжидал. Я искал среди толпы лидера, который приободрял народ и собрал их для боя. Увидев его, я слез с коня и подошёл к деревне один, без оружия.

Среди солдат пошёл непонимающий гул, однако я дал команду стоять и не двигаться. Для них это всё было внове.

Руками я показал, что иду к ним без оружия, а затем, глядя в глаза тому лидеру, подозвал его к себе, поманив правой рукой.

Мужчина подошёл ко мне. Его лицо выражало решимость к действиям, но в глубине глаз таился страх. Думаю, у меня было точно такое же лицо в каждом бою.

Мы стояли очень близко. Я начал разговор. Рассказывал про то, как досталось прошлым провинциям, которые пытались сражаться. Что стало с мужьями, и чем потом занимались выжившие жёны и дети.

Я рассказывал о том, что некоторые деревни так до сих пор и не восстановили свои амбары и дома, просто потому что не хватает людей. О том, что они всё равно платят налоги и, если бы никто из нас не сражался, не было бы ничего из этого. Объяснял, что и стране от вымирающих деревень нет толка и процветания и, наконец, предложил ему сделку.

Я не нападаю на деревню, а народ добровольно вступает в нашу страну. Они платят налоги, а с нашей стороны гарантировали справедливый суд, обращение к королю, невмешательство в личные дела и полное спокойствие.

Всё это будет, если мы скрепим руки перед его народом и моим войском. Я помню как он глянул на моё войско, которое располагалось за мной. Он рассчитывал на сколько их хватит, если он не согласится с моими условиями. По его глазам можно было прочитать абсолютно всё.

Он понимал, что продержатся они недолго и нести ответственность за своё упрямство перед народом он не мог. Мужчина тогда растерянно спросил, в чём подвох, на что я ответил, что несмотря на то, что я уже достаточно навидался смертей и больше не желаю её видеть.

Медленно, но верно, он протянул свою правую руку, а я свою и мы пожали друг другу руки. После чего разошлись по разные стороны.

Когда я прибыл в столицу, Эрл встретил меня со скрещенными руками на груди. Ранее, когда я завоёвывал какой-нибудь участок для него, он встречал меня с объятиями. Сейчас же он вёл себя как обиженное дитя, которому обещали лакомство, но не сдержали слово:

– Нам надо поговорить. Наедине, – процедил Эрл сквозь зубы, даже не поприветствовав меня.

– Что ж, давай пройдём в зал для переговоров.

– Я здесь решаю, куда нам идти, – всё так же цедил Эрл.

Чуть позже я узнал, что во время моего отсутствия, в столице прошёл мелкий бунт из-за повышения цен на зерно. Новые земли обходились дорого казне, так как всё равно их надо было снабжать монетой, а приносили они куда меньше. Потому Эрл был напуган тем, что почва, на которой мостится его трон, стала слишком рыхлой, а весть о том, что я совершил такие странные манипуляции, насторожило ещё больше:

– Какого чёрта ты творишь? – завопил Эрл, когда дверь в переговорную за нами закрылась.

– Я завоевал тебе территорию, сохранив войско и жителей деревни.