Следующий в очереди (ЛП)

Я: Пытаюсь определить, не экстрасенс ли я. Видишь ли, мне кажется, на тебе тот ярко-розовый бюстгальтер, который оказался у тебя под комбинезоном, когда мы впервые встретились. И, мне кажется, это все, что на тебе надето.

Спарки: Ты до смешного не прав.

Я: Если скажешь, что на тебе бабушкины панталоны, я все равно заведусь.

Спарки: О боже, тебе должно быть стыдно.

Я: Ну… нет.

Наступает короткая пауза.

Спарки: Что надето на тебе?

Я: А вот и моя искорка с этих выходных.

Спарки: Я скажу тебе, если ты скажешь мне

— Сэмми, зайди сюда, пожалуйста, — кричит дядя Терри из конторы так громко, что у меня сердце подскакивает к горлу.

Быстро посылаю Мэгги сообщение «надо бежать» и иду в его кабинет, чувствуя себя ребенком, который только что засунул руку в банку с печеньем.

Переступив порог, осматриваюсь и вижу, что офис выглядит совсем не так, как сегодня утром.

— Где все твои вещи? — спрашиваю, оглядывая пустые стены, которые на прошлой неделе были все завешаны.

— Присаживайся, — говорит он, указывая на один из стульев перед собой.

Несмотря на то, что я делаю, как он просит, не перестаю хмуриться. Я представил ему свое предложение два дня назад, и с тех пор он молчал.

Но дядя Терри всегда был немногословен. Иногда трудно поверить, что он брат моего отца, потому что они — совершенно разные. Там, где мой отец был ненадежным и импульсивным, Терри был стойким и ответственным. Может, он немного тихий и замкнутый, но, когда я в нем нуждаюсь, он всегда рядом.

— Сэмми, сегодня я уезжаю. — Терри откидывается на спинку кресла и складывает пальцы на животе.

Я машинально киваю.

— Без проблем. Если тебе нужно смыться пораньше, я могу закрыть магазин.

Терри перегибается через стол и поджимает губы.

— Нет, Сэмми, сегодня я уезжаю насовсем. Я доработаю день, а потом отправлюсь в путь. И не вернусь некоторое время.

— Что? — спрашиваю, повышая голос. — О чем ты говоришь? Следующие шесть месяцев мы должны были провести вместе.

Он мотает головой.

— Я просмотрел твое деловое предложение со своим консультантом по финансам, и мы оба чрезвычайно им впечатлены. Все хорошо продумано, учтены непредвиденные обстоятельства и варианты устранения проблем. План настолько хорош, что я вложу свои деньги, которые ты выплачивал мне в течение многих лет работы в «Магазине шин», и стану одним из молчаливых инвесторов, которые тебе необходимы, чтобы начать дело.

— Ты что, прикалываешься? — спрашиваю, вставая и проводя пальцами по волосам. — Ты прикалываешься надо мной, Терри?

Он отрицательно качает головой.

— Не тогда, когда дело касается бизнеса, Сэмми. Идея с расширением и использованием знаний Майлса в сфере классических автомобилей — невероятна. Не могу дождаться, чтобы увидеть все это.

Я широко улыбаюсь, снова сажусь и делаю глубокий вдох.

— Так почему же ты уезжаешь сегодня, а? Это ведь пятилетний план.

— Я тебе больше не нужен, Сэмми. — Он пожимает плечами и принимает гордый, отеческий вид. — Ученик превзошел учителя во всевозможных чертовых отношениях. Проклятье, ты и так управлял этим местом весь прошлый год. Тебе не нужно, чтобы какой-то старикан болтался рядом и сдерживал тебя.

— Ты не сдерживаешь меня, Терри, — заявляю, нахмурив брови, наклоняюсь и устанавливаю зрительный контакт. — Ты меня поддерживаешь.

В его глазах блестят слезы, и с хриплым, гортанным звуком он опирается руками о стол и встает, направляясь ко мне. Я поднимаюсь ему навстречу, и он крепко сжимает мое лицо, сурово глядя на меня, и говорит:

— А ты поддерживаешь всех вокруг.

Я качаю головой, мой голос хриплый от эмоций.

— А что, если я не готов к твоему отъезду?

Он выдыхает и гладит меня по щеке.

— Я не оставляю тебя навсегда, приятель, ясно? Я на расстоянии телефонного звонка, и если тебе понадобится, чтобы я вернулся, я брошу все и приеду. Ты же знаешь, так и будет.

Я киваю и опускаю глаза, не в силах встретиться с ним взглядом, потому что потрясен тем, во что превратился этот день. Я рад, что это наконец-то происходит, но это конец эпохи с моим дядей, с которым я очень сблизился.

— Ты меня слышишь, да? — хрипит он, наклоняя голову, чтобы поймать мой опущенный взгляд. — Я не оставлю тебя. Ты — моя семья, и этого ничто не изменит.

Он пронзает меня взглядом, который говорит о стольких вещах, которые мы редко произносили вслух. О моем отце и обо всем, что случилось в прошлом.

— Я понял, дядя Терри.

— Я не твой отец, — заявляет он для верности, шокируя меня в этот момент даже упоминанием о нем. — Но ты должен знать, я чертовски тобой горжусь.

Делаю глубокий вдох и выдох, а потом отвечаю: