Следы ангела

– Да, как в Киеве, только там не исламисты перехватили, а фашисты, а у нас фашисты это не перехватят, у нас скорее перехватят исламисты, и это будет очень тяжело, потому что у нас уже армия из десяти миллионов среднеазиатов сюда завезенная, я говорю про гастарбайтеров. А это же надо понимать, что за люди. Я в Сирии разговаривал с пленным боевиком, который совершенно спокойно рассказывает, как они там насиловали, грабили, убивали, я говорю: «Слушай, разве Коран разрешает насиловать женщину?» Он отвечает: «А мне Имам разрешил». Вот эти десять миллионов – это такой вот уровень. Имам разрешил и понеслось. Вот это очень опасный сценарий конечно.

– Чтобы не на такой печальной ноте заканчивать нашу беседу, есть у тебя какое-то позитивное пожелание к русским, православным?

– Позитивное – есть! Главное – это получше бревна у себя в глазу искать, потому что мы любим критиковать то, что происходит вокруг нас, но при этом мы очень мало внимания обращаем на себя. Но всё же начинается с тебя, государство начинается с тебя, вера начинается с тебя. Больше занимайся собой, будь честен, по крайней мере, сам с собой…

Интервью записано 14 июля 2014 года.

Опубликовано агентством новостей «Между строк».

О русском мужике

Он любил жену, растил детей, пил водку, верил в Бога, писал, работал, учился, смеялся, грустил, спорил, мечтал… Всё закончилось, когда ему было 50. Остановилось сердце. Так просто. В России не стало ещё одного настоящего мужика.

Мужика звали Георгий Лемдянов. Мы – его одногруппники, студенты журфака – никогда не обращались к нему по отчеству, хотя он нам в отцы годился. Как раз в отцы и годился. Но стал другом. Мы звали его «наш патриарх», на что Георгий сердился, но был не против. Патриарх – потому что в сравнении с нашим жизненным и журналистским опытом, его опыт был огромным, вселенским. Взять хотя бы такую перипетию Георгиевской судьбы как университеты…

Его университеты

Будучи уроженцем Свердловска, молодой умный Георгий Лемдянов не смог отказать себе в удовольствии поступить в вуз. В Горный. В университете, будучи опять же молодым, не смог отказаться от студенческой жизни. Со всеми вытекающими. Напитки покрепче, девушки полегкомысленнее, поступки посмелее. В финале – отчисление. В советское время к гулякам относились строже. Но Георгий сказал себе тогда, что обязательно будет ещё учиться в университете. Мужик сказал – мужик сделал. В сорок шесть (!) лет Георгий пришёл поступать на факультет журналистики Уральского государственного университета. К тому времени он работал в Богдановиче, в газете «Народное слово». Пришёл на факультет из-за женщины. Одна из его коллег всё время твердила, что, мол, вот в высших учебных заведениях люди делаются, мол, Георгий, ты должен туда поступить обязательно, это твоё. Поначалу, на подготовительных курсах, абитуриенты путали его с преподавателем: всегда, когда он входил в аудиторию, замолкали. Спустя некоторое время Георгия встречали с визгами и криками, а кто просто с улыбками, но все радостно, открыто, как дальнего родственника, которого обожали, но давно не видели. И только на зимней сессии 2011 года, это был пятый курс, он так и не вошёл в аудиторию…

В УрГУ «патриарха» – этого статного студента с проседью, с мудрым взглядом, с выдающимся волевым подбородком, с обаятельными морщинами… – любили и боялись многие преподаватели. С первых пар он заработал себе славу спорщика и скандалиста. Спустя ещё какое-то время, Георгий уже умудрялся доказывать, что «жи» и «ши» пишется через «е», что Ленин – неудачник, и все произошли от Бога. Я, будучи слабым на орфографию и верующим, его поддерживал. Вот только ему ставили «отлично» и вручали «золотые чупа-чупсы» за лучшие рефераты. Я же обходился отметкой «хорошо» и серебром.

Может всё дело в том, что перед тем как зайти на экзамен он читал молитвы, а я конспекты?

В зачётке Георгия Лемдянова не было ни одной четвёртки. Он целенаправленно шёл на красный диплом. И когда всё успевал? Ежедневно на сессии мотался из Екатеринбурга в Богданович, а это два часа туда, два – обратно. Плюс частенько после пар мы сидели с ним в местных кафе или в парках. Выпивали, закусывали, общались. Он рассказывал нам, молодым и несмышленым, как это здорово иметь большую семью и любимую жену! «Загоняет чувак!» – думали мы тогда. Он говорил, что на его зарплату в девять тысяч рублей ему хоть и тяжело живётся, но все же он не жалуется.

– Ну это вообще невероятно, Гош!

– Да что вы, ребят, подрастете – поймёте, что жизнь – это не деньги, любовь – это не секс, а журналистика не скандалы, интриги, расследования.

И мы подрастали на его глазах, на его словах, на его советах. А когда выросли (выросли ли?), его не стало.

Помню, я Георгию раза два говорил, что хотел бы, чтобы он был моим отцом…

Его профессии