Следы и тропы. Путешествие по дорогам жизни

В конце концов несколько коконопрядов рискнули оторваться от основной группы и двинулись в противоположном направлении. Гусеницы ползли очень медленно и нерешительно. Они непрерывно изгибались, съеживались, замирали, подталкивали друг друга вперед и часто оборачивались. Деспланд предположила, что эта нерешительность заложена в них генетически: они боятся отбиться от других гусениц и остаться в одиночестве, потому что в этом случае значительно повышается риск быть съеденным птицей.

К концу второго часа разведчики всё-таки добрались до осинового листа, а остальные гусеницы, обнаружив новый след, поползли за ними. Несмотря на все допущенные промахи, через четыре часа коконопряды в полном составе доедали остатки листа.

Техника добывания пищи у гусениц проста до идиотизма, но работает она безупречно. Деспланд объяснила, что голод вызывает у гусеницы беспокойство, которое в конце концов вынуждает её сойти с проторенной дорожки и отправиться на поиски чего-то нового.

– Вожаками обычно становятся самые голодные, – уточнила Деспланд. – Потому что именно они готовы заплатить любую цену за еду.

* * *

Через год после первых опытов с коконопрядами Шарль Бонне отправился на поиски новой партии гусениц и случайно наткнулся на колючий цветок ворсянки, на котором обосновалась колония маленьких красных муравьев. Сгорая от любопытства, он сорвал цветок, отнес его к себе в кабинет и посадил в банку.

Однажды он пришел домой и обнаружил, что часть муравьев покинула гнездо. Осмотревшись, он нашел их на деревянной оконной раме. В своем журнале Бонне записал, что видел, как один из муравьев затем спустился по стене, заполз в банку и скрылся в гнезде. В тот же момент два других муравья выбрались из цветка и побежали к раме тем же самым маршрутом, которым возвращался первый муравей.

«Внезапно мне пришло в голову, что эти муравьи, как и гусеницы, оставляют следы, по которым ориентируются другие муравьи».

Разумеется, он знал, что в отличие от гусениц муравьи не выпускают тонкие нити. Но зато они выделяют сильный запах, слегка напоминающий запах мочи (из-за этого в древности их называли «писмайерами», а позднее – «писающими муравьями»). Эта субстанция, рассуждал Бонне, может «так или иначе оставаться на объектах, к которым они прикасаются, и затем воздействовать на их обоняние». Он сравнивал «невидимые следы» муравьев со следами диких кошек, которые незаметны людям, но зато видны как на ладони собакам.

Его предположение было легко проверить: как и в прошлый раз, он просто провел пальцем поперек муравьиной тропинки. «Сделав это, я повредил тропинку и затем наблюдал то же самое представление, которое ранее давали гусеницы: муравьи растерялись, ведь их путь внезапно оборвался. Некоторое время их замешательство меня забавляло».

Бонне нашел элегантное объяснение тому, каким образом возникают муравьиные тропинки. В отличие от Гюбера и Фабра он не считал, что для этого необходимы крепкая память, острое зрение или особый язык. Бонне верно рассудил, что муравьи просто бегают по тропинкам, которые ведут либо к дому, либо к пище. Однако некоторые муравьи сходят с тропинки, «привлеченные определенным запахом или иным, неизвестным нам раздражителем» и прокладывают новые маршруты. Если муравей-разведчик находит пищу, то, возвращаясь в гнездо, он оставляет за собой следы, по которым пойдут остальные муравьи. Таким образом, написал Бонне, «один-единственный муравей может привести большое количество своих товарищей в определенное место и для того, чтобы сообщить им о сделанном открытии, ему не нужен никакой язык».

Судя по дневникам Бонне, он так и не понял, что совершил великое открытие. Ученые давно подозревали, что муравьи оставляют химические следы; в шестнадцатом веке немецкие ботаники Отто Брунфельс и Иеронимус Бок выяснили, что муравьи производят муравьиную кислоту, после того как заметили, что брошенный в муравейник синий цветок цикория становится ярко-красным. Однако только Бонне сумел свести все факты воедино и сделать правильный вывод.

Бонне умирает в 1793 году, и примерно в это же время зоолог Пьер Андре Латрей подтверждает его гипотезу о том, что муравьи ориентируются по запахам. Он выяснил это, удаляя у муравьев антенны; после ампутации, написал Латрей, они бесцельно, «словно пребывая в безумии или состоянии интоксикации», разбредались в разные стороны. В 1891 году английский ученый сэр Джон Леббок провел серию революционных экспериментов, во время которых использовал Y-образные лабиринты, мостики и вращающиеся платформы. Кропотливые эксперименты доказали, что черные садовые муравьи (лат. Lasius niger) ориентируются в пространстве преимущественно по оставленным другими муравьями запаховым следам.