Следы на дне

Успех экспедиции во многом зависел от того, кто ее возглавит. Это должен был быть первоклассный моряк, но одновременно и опытный солдат, искусный дипломат и в то же время знаток в различных областях наук, а главное — смелый, решительный командир, чье слово одинаково авторитетно для всех участников экспедиции.

Следовало, считал Флериэ, найти «французского Кука».

Задача была не из легких. Наконец после долгих размышлений и Флериэ и де Кастри приходят к единодушному выводу: Лаперуз. Его знания, опыт, проницательность выше всяких похвал. У него ясный и независимый ум. Он обладает завидным мужеством. И ему всего лишь сорок четыре года. Из них двадцать восемь он на флоте.

9. Лаперуз принял предложенное назначение, хотя прекрасно понимал всю сложность поставленной задачи. К тому же сроки были очень сжатыми: где-то в середине 1785 года корабли должны были выйти в море. Мешало и то, что вся подготовка велась втайне. «Очень трудно, — пожаловался он как-то в письме к Флериэ, — вести дело, если можешь говорить людям только полуправду. Это сковывает инициативу».

Но таковы были «условия игры», и скрепя сердце с ними приходилось считаться. Хорошо еще, что удовлетворили его требование назначить командиром второго корабля старого боевого товарища капитана де Лангля.

Вдвоем они и принялись в первую очередь за выбор и оснащение кораблей.

10. С легкой руки Кука в 70-х и 80-х годах XVIII века привилась точка зрения, согласно которой наиболее удобны для кругосветных путешествий не военные фрегаты, а более прочные и устойчивые торговые суда. Было решено, что и экспедиция Лаперуза отправится на грузовых судах — двух габарах водоизмещением пятьсот тонн каждая.

Прежде всего их переименовали, сменив не слишком представительные названия «Носильщик» и «Страус» на более строгие и милые сердцу моряков «Буссоль» и «Астролябию». Затем началась чистка, шпаклевка, осмолка и окраска. Корабли были капитально переоборудованы и отведены к месту погрузки — в порт Брест.

Чего только на них не погрузили! Мешки, бочки, ящики стояли не только в трюмах и на палубе, но заполнили буквально все помещения кораблей. Семьсот молотков и железных прутьев! Две тысячи топоров, семь тысяч ножей, пятьдесят тысяч игл, миллион булавок. Кольца, ожерелья, зеркала, ткани, ножницы, гребенки, рыболовные крючки. И все это помимо основного: продовольствия, воды, вина, запасов одежды, парусины, веревок, тросов, нескольких больших шлюпок, пушек, ядер, пороха, пуль.

«Буссоль» и «Астролябия» были оснащены новейшими навигационными приборами: хронометрами для определения долготы места на море и секстантами, с помощью которых можно определять широту места с точностью до 20–30 секунд. Получил Лаперуз и точно такие компасы, какими пользовался Кук.

Очень тщательно подбирал командир экспедиции и ученых. Ему удалось увлечь таких выдающихся французских ученых, как астрономы Монж и Лепот Данжеле, географ Бернизе, физик Ламанон. Уж очень интересные предстояли работы: астрономические наблюдения, определение географических координат. Экспедиция должна была собрать сведения по этнографии, ботанике, зоологии, антропологии. Натуралист Дюфрен был рекомендован Лаперузу самим Бюффоном, крупнейшим французским естествоиспытателем.

Время бежало быстро. В марте Академия наук разработала подробный план научных работ, в мае Лаперуз получил перечень вопросов-рекомендаций, составленный Медицинским обществом Парижа. А в конце июня ему были вручены правительственные инструкции.

Всего в состав экспедиции были зачислены двести двадцать пять человек, в большинстве опытные военные моряки.

Последним на борт «Буссоли» прибыл сын французского консула в Петербурге Бартоломей Лессепс. Лаперузу было поручено доставить его в Петропавловск-Камчатский, откуда Лессепс должен был проследовать в Петербург. Он знал немного русский язык и мог быть полезен экспедиции.

В четыре часа утра 1 августа 1785 года «Буссоль» и «Астролябия» снялись с якоря.

11. Вокруг света! Лаперуз не обольщает себя надеждами, что плавание будет легким; окажется ли оно удачным — вот в чем вопрос. Удастся ли ему обнаружить новые земли? Что ждет его в тех водах, в которых еще никогда не были европейские суда?

Он вновь и вновь продумывает план путешествия. На кораблях с первого же часа плавания вводится строжайшая дисциплина: каждый должен исполнять свое дело добросовестно и в срок. Но кроме работы нужен и отдых. Лаперуз знает: ничто так не поднимает настроение, как возможность от души повеселиться, потанцевать. И каждый вечер на палубах «Буссоли» и «Астролябии» два часа свободные от вахты моряки кружатся в вальсе и отплясывают фарандолу.