Следы на песке

Безымянные крепости стояли на тропах самых отчаянных проводников, которые уходили слишком далеко за пределы Терры. Падальщики питались не телами. Им не были нужны ни оружие, ни доспехи. Они забирали воспоминания, которые проводник собирал в жемчуге все свои жизни, и отбирали имя. Имя дают учителя и его невозможно отобрать сразу. Проводник попадал в камеру, на стене которой висела именная доска. На ней было написано трижды произнесенное имя проводника. Падальщик каждый день приходил в камеру и слизывал с доски одно из имен. Так по частям он пожирал сущность проводника. Все чем он жил, все свои жизни и сколько бы их ни было. Я представил себе весь процесс целиком. Я мало чего боялся, но здесь… Стать пищей для отвратительного создания, которое считает, что, Терра — корыто с помоями. Это чересчур.

Напрягать свою память дальше не было смысла. Больше я ничего не мог вспомнить ни о падальщиках, ни о крепостях. Я посмотрел на именную доску, висевшую у дверей. Там осталось последний раз произнесенное имя Мастера. Да, его произнес Зрячий Ангел. В последний раз, когда смотрел на мои следы. Он сказал, что говорят многие из учителей — Больше мне тебя учить нечему. Это было сказано, и я это помнил.

Внутри шевелилось отчаяние. То, что нельзя предвидеть или хотя бы предположить, всегда приводит к отчаянию. Я подошел к двери и посмотрел на крепко сбитые доски, не дававшие ни малейшего шанса на побег.

Но, в голове мелькнула трезвая мысль. — Эта дверь откроется. Хотя бы один раз, но откроется для того, чтобы падальщик забрал последнее из имен. Ну, а если она откроется, то. Я с силой растер виски. Можно будет побороться за свою жизнь.

Я вытряхнул все содержимое походной сумки на пол, в тайной надежде найти нам что то, что могло бы мне помочь. Хлеб Алехана, Бутыль с водой из ручья моей крови, кусок крыльев О, соска с молоком для Хельги, бинт санинструктора, свирель Ши, его трубка и книга, подаренная Королем. Я покачал головой. Ничего из того, что я смог бы использовать для своего спасения эти вещи не напоминали. В глубоком раздумье я открыл справочник на первой странице и открыл от изумления рот. Как? Как это вообще было возможным? Король жил в моей первой жизни, и Перевозчик перевез его через белую реку, прежде чем я начал жить вторую. В уютном ложе, вырезанном старательной рукой толщи листов, лежал стилет Дианы, который Зрячий Ангел нарисовал на ее портрете, когда мы были с ней в Золотом городе. Как? Король! Как? Безмолвно вопрошал я его, и увидел перед собой прищуренный с хитрецой взгляд сквозь стекла старых очков, перевязанных медицинским пластырем.

— Мастер! Кто из нас профессор? Ты или я?