Следы со свастикой

Он тоже не мог, но шёл, что-то делал, проклинал себя за допущенные ошибки. Франтишкова привалилась к стене, майор сел рядом, положил автомат на колени, немецкий МР-40 был компактнее советского ППШ, с боеприпасами к нему проблем не возникало.

- Я прижмусь к тебе, можно? - она уронила голову ему на плечо.

Силы у Ханны иссякли, даже дыхание стало замедляться, женщина словно погружалась в анабиоз, но сердце продолжало работать, это было странно чувствовать через ворох одежд. В подземелье царила тишина, только где-то за углом падали капли, карстовые воды продолжали выполнять свою созидательную работу, этот процесс занимал миллионы лет.

- Влад, где немцы? - Ханна подняла голову, в её глазах блеснула искорка.

Или же это только показалось Владу?

Женское лицо находилось рядом в непосредственной и какой-то даже угрожающей близости. У Ханны имелся свой запах, не убиваемый пОтом, страхом, пороховой гарью, он привлекал, вызывал любопытство и интерес.

- Не знаю, Ханна, но мы пойдём по их следу, теперь не отстанем. Не думаю, что Шломберг и дальше будет транжирить людей, которых у него осталось с гулькин нос.

- С какой нос?

- С гулькин.

- Не знаю кто это такой, но у него был очень маленький нос. Прости, я не очень разбираюсь в русских идиоматических выражениях. Не хочу подниматься, но надо идти.

- Не спеши, посидим. Пусть немцы думают, что мы отстали и потерялись.

- Из наших кто-то выжил?

- Я в этом убеждён. Граната взорвалась так, что осколки не могли зацепить всех. Очень надеюсь, что люди выжили, но проход прямо был перекрыт, значит им пришлось возвращаться, искать дополнительные переходы. В этих лазах они могли заблудиться или вернулись к той пещере, где мы начали нашу подземную прогулку. Не хочется думать, что кто-то из них погиб, мы и так потеряли многих.

Невозможно оставаться равнодушным, когда так близко женское лицо, человеческая природа брала верх, сопротивляться ей было невозможно. Брагин чувствовал безмерную симпатию к этой женщине, он притянул её к себе, поцеловал в щёку, потом ещё раз в уголок губ, голова его закружилась. Ханна замерла, словно омертвела, хотела сказать что-то умное, но лишь задрожала, он повернул к себе её лицо, деликатно, не прикладывая силу, стал целовать в холодные губы. Женщина растерялась, дёрнулась словно собралась вырваться, но как-то неубедительно, потом расслабилась, её свободная рука обвила шею майора, они целовались как дети, сначала робко – неуверенно, но всё больше увлекались, забывали о том, где находятся. Влад привлёк Ханну к себе - к чёрту это пионерское расстояние. Она обречённо выдохнула, это была, в некотором роде, безоговорочная капитуляция и впилась в него губами. Это продолжалось несколько минут, они не могли оторваться друг от друга, действовала сила притяжения, рассудок отключился, потом настало отрезвление. Ханна оторвалась от мужчины, откинула голову и проговорила:

- Не могу поверить, почему мы это делаем?

- А почему бы и нет? - он отыскал её руку, крепко сжал.

- Но почему?

- Помолчи почемучка, - Влад поцеловал её висок и отстранился, самое время вернуться в этот мир, где пока ничего не менялось.

Несколько минут они молчали, восстанавливали дыхание.

- Тебе было плохо?

- Нет, майор. Очень хорошо, - она опять потянулась к нему, стала осыпать поцелуями.

- Всё достаточно, не понимаю зачем я это делаю. У нас с тобой нет будущего, товарищ майор.

- У нас и настоящее это так себе, - отшутился Брагин.

Что на него нашло, в самом-то деле? Его тянуло к этой женщине магнитом, придётся ему с этим как-то жить. Несколько минут они сидели в тишине, сбитые с толку, озадаченные, пребывая мыслями совсем не там, где должны были.

- Мы же сделаем вид, что ничего не было? - неуверенно предложила ему Ханна.

- Отличная мысль, - одобрил Влад. - На том и порешим. Ничего не было. Вставай, пойдём.

Он включил фонарь, первым поднялся, протянул ей руку, помог встать. Они опять обнялись и не могли оторваться друг от друга, но у них действительно не было будущего. Третья танковая армия не могла всю вечность стоять в Чехословакии.

- Всё, хватит заниматься глупостями. Пойдём, Влад.

Теперь майору дышалось легче, организм работал, в него вливали силы, он летел как на крыльях, но инстинкты работали, причём не только те, которые отвечали за продолжение рода.

Снова развилка, теперь шум в правом ответвлении. Брагин высунулся из-за выступа, бросил в темноту маленький камень, окажись там засада - она непроизвольно среагировала бы на это. Он пробежал за соседний нарост, снова слушал. Очевидно немцы уверовали в то, что погоня отстала. Они крались на цыпочках, делали остановки, впереди шумели, шаркали подошвы, бренчал металл на полу, усеянном каменной крошкой, отпечатывались подошвы. Сокращать дистанцию в планах майора не было, но и потерять противника ему не хотелось.

- Выключи фонарь, - вдруг прошептала Ханна.

Он машинально это сделал, затаил дыхание: что она услышала или увидела?