Слепая ярость

Сколько раз Никодеев жалел о содеянном, сколько ночей не спал, но так и не простил себя. Единственное, чем он мог себя оправдать, так это тем, что у него не было другого пути. Ведь сначала он в институт должен был поступить, а потом карьеру делать. Не до любви было. Лишь много лет спустя, когда совсем жена опостылела, решил найти свою зазнобу юности. Навел справки. Но было поздно что-то менять. Наташа успела к тому времени замуж выйти, сменить фамилию, которую Никодеев теперь припоминал с трудом, и дочь вырастить. Так и не встретился Никодеев с Наташей.

Никодеев решил, что не поедет сегодня домой после работы, а отправится в баньку, попарится, с друзьями встретится – все легче на душе будет. Он достал из шкафа бутылку виски и плеснул на дно стакана. Сделав пару глотков, он снова сел за стол и открыл перед собой папку с бумагами. И хоть мысли в голову не шли, но впереди было много дел, и нужно было все успеть. Вздохнув, Никодеев поставил размашистую подпись.

* * *

Во главе овального блестящего стола под портретом президента восседал генерал Котов. Он был при полном параде: в генеральском кителе и с наградами, выбритый до блеска, с аккуратно приглаженными усами. Сегодня Котов созвал оперативное совещание с начальниками отделов областного УВД. От его торжественного вида офицеры, явившиеся на службу в привычном штатском, чувствовали себя неловко. Глядя на Котова, каждый боялся навлечь на себя генеральскую немилость, отчего выражения их лиц были виноватыми.

Среди присутствующих находился и начальник патрульно-постовой службы полковник Алексашин, люди которого тормозили машину с Андреем Луневым и Аленой Колесниковой. Он усердно перебирал какие-то бумаги, стараясь не встречаться взглядом с Котовым. Рядом с ним, потирая крепкий красный затылок, сидел Косарев, начальник ОБЭП, изо дня в день боровшийся с экономической преступностью, благодаря чему недавно смог подарить любовнице новенький «лексус», а жене купить долгожданную дачку. Он страдал от повышенного давления, но никак не мог отказать себе в чашке утреннего кофе. Сегодняшнее утро не было исключением, и теперь он безуспешно старался подсчитать свой пульс.

По правую руку от Косарева покашливал Дубкин, возглавлявший отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. На днях он отправил сына на учебу в элитную школу для мальчиков с религиозным уклоном. Обучение стоило очень дорого, но чего только не сделаешь ради блага ребенка. Этим утром Дубкин воспользовался подарком жены – новым одеколоном, от запаха которого он теперь изнемогал.

Его лучший приятель Мамонтов, сидевший напротив, возглавлял экспертно-криминалистическую лабораторию. Вчера они вместе отмечали день рождения начальника следственного отдела Рычкова, поэтому их с Дубкиным лица имели нездоровый красный цвет. Мятные жвачки не могли перебить крепкий запах перегара, сохранившийся после веселой ночи.

Котов окинул мрачным взглядом блюстителей закона, собравшихся за столом. В кабинете и без того было тихо, но теперь тишина стала абсолютной.

– Товарищи офицеры, я вас собрал сегодня, поскольку возникла острая необходимость изолировать от общества Лунева и его сообщницу Колесникову. – Котов несколько раз кашлянул в кулак. – И лучше всего – кардинальным образом. – Он многозначительно замолчал и пригладил усы. – Если, конечно, они окажут сопротивление при задержании или совершат попытку к бегству. А эти подонки, конечно, не сдадутся просто так! – Котов повысил тон. – Нам предстоит расправиться с мерзавцами, продававшими бедных слепых детей порнодельцам и черным медикам!

По мере того как Котов излагал суть дела, в кабинете нарастало гудение, как в улье. Присутствующие постепенно преисполнялись благородного гнева.

Котов дал им несколько минут на обсуждение, прищурив довольные глаза.

– Что ж, а теперь за работу, друзья. – Он встал. – Совещание окончено.

Вернувшись на рабочие места, участники совещания созвали своих сотрудников, чтобы довести до их сведения то, что тем предстояло сделать. Через полчаса кипящие от возмущения и ненависти оперативники получили фотографии и данные на Лунева и Колесникову. Теперь каждый был готов открыть огонь на поражение. Они были не святые, но мысль о том, что кто-то смеет наживаться на страданиях слепых сирот, приводила их в холодное бешенство.

Что касается Котова, то он покинул рабочее место с чувством выполненного долга. Он знал, что теперь Луневу и Колесниковой не уйти от возмездия и праведного гнева. Оставалось только ждать. По дороге домой Котов заехал в магазин игрушек и купил сыну новую машину с пультом дистанционного управления. Не забыл он и про жену. Ей Котов купил банный халат, такой же, как Мягковой, только красный. Он подумал, что раз одна его женщина носит такой халат с удовольствием, то и другой он понравится. Котов не обладал богатым воображением, поэтому старался делать только то, в чем был уверен.