Слепая ревность

Становится неловко. Разворачиваюсь, чтобы быстро покинуть кабинет.

– Стой! – тормозит меня начальник. – Ты что-то хотела? – вопросительно смотрит, выгибая брови. Снова зол. Если меня сегодня не уволят, это будет чудо. – Света, слезь! – командует женщине, морщась. «Почти жена» спрыгивает со стола и кидает на меня брезгливый взгляд.

– Светлана, просила воды, – указываю глазами на стакан.

– Ну раз просила… – взмахивает рукой, призывая меня проходить. Иду, ставлю стакан перед женщиной. На столе переговоров бумаги и пустые чашки из-под кофе.

– Сейчас убрать? Или зайти позже? – интересуюсь я.

– Позже! – с нажимом приказывает мне женщина и машет рукой, отсылая, перевожу взгляд на Германа Львовича.

– Потом, Варвара. Спасибо. Ты не была на обеде, можешь отдыхать, – уже мягко говорит он, и я немного выдыхаю. Быстро выхожу, закрывая дверь. Тяжёлый сегодня день. Есть я не хочу, но беру рюкзак и иду на улицу.

Через дорогу есть небольшой сквер. Покупаю себе питьевой йогурт, сажусь на лавочку и просто дышу воздухом, рассматривая прохожих. Парочка влюбленных подростков напротив. Целуются. Нет, просто пожирают друг друга, не обращая внимания на то, что они в общественном месте. Немного по-доброму им завидую. Со мной такого никогда не было, чтобы весь мир крутился только вокруг одного человека, и плевать, что происходит вокруг. Чтобы дух захватывало.

В одиннадцатом классе я была влюблена в учителя английского языка. Не привлекали меня ровесники. А он молодой, харизматичный, прекрасный педагог с идеальным произношением. Я ночами не спала, зубрила все наизусть, посещала дополнительные курсы, только чтобы быть на его уроках лучшей ученицей. Естественно, между нами ничего не было и быть и не могло. В итоге я хорошо знаю язык, но моя первая любовь не состоялась.

Отворачиваюсь от влюблённой парочки, утыкаюсь в телефон, на который приходит сообщение.

Родион…

«Я заеду за тобой в шесть. Надеюсь на твою благоразумность».

Даже не надейся.

«А можно мне немного отдохнуть от твоего внимания?»

«Варвара, твой отец ждет нас вместе на ужин».

«Ладно. Приезжай. Не сбегу».

Прячу телефон, допиваю йогурт, возвращаюсь на работу.

* * *

Вторая половина дня проходит легче. Начальник уехал с «почти женой», и работы почти нет, кроме как записывать сообщения, оставленные для Германа Львовича, и отбиваться от флирта Игоря. Парень забавный, с чувством юмора, разносторонний, нескучный. Я не против дружить, но Игорь явно не в друзья мне набивается. Но это все ерунда, по сравнению с тем, что меня ждет вечером.

Ужин…

Выхожу из здания компании, надевая черные очки, – не хочу, чтобы Родион видел мои глаза. Хочу закрыться. У него слишком пронзительный взгляд.

Он, как всегда, галантен; как только видит меня – выходит из машины и открывает дверь.

– Как прошел твой день? – спокойно спрашивает мужчина. Он всегда патологически спокоен и выдержан. Эмоций ноль. Хорошее качество для полковника.

– Нормально.

– Нормально – не хорошо. Что-то случилось?

– Ты случился, я хотела передышки, – отворачиваюсь к окну.

– И я тебе ее даю, и не нарушаю своих слов, Варя. Ужин придумал не я. Ида Павловна приехала, хочет всех видеть.

– Бабуля?! – настроение поднимается. Я обожаю бабушку, она заменила мне маму.

– Если бы ты отвечала на звонки отца, то узнала бы это раньше меня, – с укором отчитывает меня. Он вообще второй папочка. Характер такой же. Родион старше меня на двадцать лет, поэтому вполне мог бы быть отцом взрослой дочери. Только ему выбрали роль моего будущего мужа.

– Тогда мне нужно переодеться – бабуля любит, когда я в платье.

Родион кивает и сворачивает в сторону моего района.

Вылетаю из машины прежде, чем Родион успевает выйти и открыть мне дверь. Мужчина качает головой. Да, я веду себя как ребенок. Хочу быть капризной девочкой. Родион остаётся ждать меня возле машины, прикуривая сигарету и призывая не задерживаться.

Дома надеваю длинное лавандовое платье с пышными воздушными рукавами, распускаю волосы – бабуле понравится. Немного духов, длинные серьги-нити, розовая помада, и я готова. Это все для бабули, а не для мужчин. Родион улыбается, когда видит меня такой, глаза загораются. А я глубоко вдыхаю.

* * *

Красавица, моя, – восхищается бабуля, раскрывая объятья. Прижимаюсь к ней, обнимаю.

– Я скучала, – шепчу ей.

– Я тоже, Варечка, – гладит меня по волосам. Отстраняется, рассматривает. – Какая ты уже невеста. Все при тебе, – подмигивает мне. – Не обижает тебя Родион? – нарочито громко спрашивает она, чтобы все слышали.

– Ида Павловна, я Варвару берегу.

– Береги, – прищуривается бабуля. – Она у нас хрустальная девочка. А ты слишком грубый и холодный для неё, замерзнет она с тобой, – цокает бабуля.

– Мама, – вмешивается отец. – Пусть они разберутся со своими отношениями сами, – давит голосом. Только разбирается в «наших отношениях» он сам, но я молчу, кусая губы.