Слепая зона

В армии Матвей не служил, вместо нее отсидел три года за хулиганство. Драчуном был по молодости, а как выпьет, так совсем диким делался, вот и угодил по этому делу. С тех пор не пил вовсе, но кулаками махать не перестал, совсем недавно остепенился. А сила у него была кряжистая, бычья – всю жизнь работал, не отлынивал. Охранник, не тот, что его привел, а второй, рухнул навзничь, крепко приложившись головой, когда Матвей, сбросив очередной мешок возле распахнутого кузова мусоровоза, ударился в парня всем телом, сбивая с ног. Бугай, которого отделяла железная створка воротины кузова, ничего сразу и не заметил. А когда спохватился, Матвей уже проломился сквозь заросли кустов к забору, перемахнул его и мчался к новым корпусам с прытью, которую могло объяснить только отчаянное желание жить.

Плоская коробочка телефона зажужжала и боком-боком поехала по стеклянной поверхности кофейного столика. Немолодой загорелый мужчина недовольно покосился в ее сторону, не спеша поставил чашку на стол, вытер полные губы салфеткой и успел подхватить трубку на самом краю столешницы, за миг до того, как она шмякнулась бы на выложенный цветной мозаикой пол просторной террасы.

– Слушаю, – произнес он ровным голосом, успев прочитать имя звонившего.

Этот понапрасну тревожить не станет.

– У нас проблема, – коротко отрапортовал звонивший. – Не по телефону.

В небольшом саду, разбитом вокруг бассейна, трещал сверчок. Небо, несмотря на поздний вечер, оставалось прозрачным и светлым – белые ночи еще не закончились. Все вокруг дышало миром и покоем.

«Самое время для неприятностей», – с досадой констатировал хозяин дома и ответил побеспокоившему его в столь поздний час Верняку:

– Жду.

Закончив разговор, он поднялся, запахнул халат на плотном шарообразном животе и бодро, словно на дворе было утро, а вовсе не ночь, направился в дом.

Верняк – Верняков Игорь Семенович, сорока восьми лет, из которых двенадцать провел в местах с холодным климатом и строгими условиями содержания, спускался по мраморным ступеням особняка босса в глубокой задумчивости. Он оставил своего патрона рассерженным, но вины за собой не чувствовал. Да ее и не было. Профессор получал все, что запрашивал, режим секретности нарушен не был, то, что его помощник занес в комп, было благополучно скопировано и сохранено. Кто же виноват, что старикан, даром что ученый, предпочитал бумагу и карандаши? Что там пошло не так, Верняк не знал, да и знать не хотел. Как не хотел знать и того, чем на самом деле занимались эти двое в подвале его заводика. Своих забот хватало. Лаборатория была капризом босса. Хорошо, что подвал надежный, такой с кондачка не развалишь. Только вот бумажки профессорские сгорели дотла, отчего патрон и взбесился. Велел подчистить все к утру, чтоб следов не осталось. Это Верняк понимал. Трупы в подвале ему тоже не нравились.

Он сел в машину, привычно поерзав спиной по кожаной спинке сиденья, пристраивая поудобнее ноющее плечо, и набрал номер начальника охраны. Коротко поговорив, Верняк направился домой, не подозревая, что через несколько часов его снова поднимут на ноги.

– Как, мать твою, сбежал? – заорал Верняк, рывком подрывая с постели сухое, поджарое тело.

Сон соскочил с него, как шелуха с луковицы. Пытаясь одной рукой натянуть брюки, он запутался в штанинах, извергая поток изощренных ругательств.

– Где был Лом? С остальными – что?

В его голове никак не могло уложиться, что какой-то чмошный гастер смог улизнуть от вооруженных ребят из охраны до того, как за ним и остальными уборщиками пришел Лом. От Лома бы не свалил… И теперь этот беглец, который к тому же год работал при лаборатории и неизвестно, сколько чего знает, шатается по «Фармкому», шхерится где-то. А у «Фармкома» территория – двадцать гектаров! Хренова туча цехов и складов! Одно утешает – режимник, наружу так просто не выскочишь…

С ревом промчавшись по спящему городу, Верняк немного успокоился и у самой проходной вызвал Лома. Тот, конечно, не спал и, конечно, был на территории. Встретил машину у ворот склада – по бумажкам Верняков арендовал у «Фармкома» помещение под склад готовой продукции, так что подпольный завод так и именовали – склад. Впрочем, реальный склад тоже имелся и был затарен под отгрузку полностью.

Верняк хоть и бывал в разных переделках, и на зоне, и на воле, но кровью рук не пачкал. Для этого предпочитал иметь рядом того, кому мокрота на роду написана. Лом был как раз из таких. Несуразная крупная фигура с узкими плечами и широким задом, одутловатое лицо, простецкий нос картошкой, полные мокрые губы – разве про такого подумаешь, что он хладнокровнее гадюки? И стрелок от бога. Впрочем, несуразным Лом казался, только если не заглядывать ему в глаза – светло-серые, выцветшие, холодные и равнодушные, как кусок льда.

– Босс, я его найду, – пообещал Лом.

А уж если Лом чего обещает, можно не сомневаться, сделает. Верняк кивнул, хлопнул Лома по плечу и решил, что Фрайману об этом знать не стоит. В гневе тот мог быть очень опасен.

Глава 5