Слепая зона

Я почувствовала это, почувствовала, как он подрагивает во мне, проливая семя в презерватив. Мое лоно было настолько чувствительно, что ощущало каждый поток, извергающийся из него, и рот наполнился слюной от желания попробовать его так же, как в тот вечер в обсерватории.

Я испытала сильнейший в моей жизни порыв заставить Клэя кончить, почувствовать, как он кончает в меня, и знать, что это я подарила ему такое удовольствие.

Он повалился на меня, вдавливая в кровать, и болезненно сжал рукой мое бедро, изливая последние капли наслаждения. Закончив, он задрожал, прижавшись лбом к моему. Мы оба тяжело дышали, намочив друг друга и простыни выступившей на коже испариной.

И Клэй снова вернул мне контроль так же стремительно, как захватил его.

– Ты как, нормально? – тихо спросил он, изучая мой взгляд, а потом нежно поцеловал в нос.

– Невообразимо потрясающе.

Он улыбнулся, приподняв бровь, и напряг внутри меня начавший опадать член.

– Я тоже. – Он помолчал. – Пойдем. Примем душ.

Он осторожно вышел из меня, выбросил презерватив и помог мне встать. Я даже не осознавала, что мне нужна помощь, пока не попыталась пойти на дрожащих ногах. Бедра протестующе заныли оттого, как я напрягала все мышцы в погоне за обоими оргазмами.

Клэй включил теплую воду в душе, помог мне встать под струи и, забравшись вместе со мной, задернул штору, заключив нас в темном, теплом уголке.

Он обнимал меня, пока вода стекала по моей спине, и я вздохнула от подкатившего чувства удовлетворения, настоящего наслаждения этим моментом.

Клэй долго держал меня в объятиях, а потом отстранился, сглотнул и посмотрел мне в глаза. Обхватив мое лицо ладонями, он прижал большие пальцы к подбородку, заставляя встретиться взглядами, и произнес:

– Спасибо, что доверила мне сделать это, позволила мне быть у тебя первым.

Я подавила улыбку, качая головой.

– Ты знаешь, что ты и правда совсем как книжный бойфренд?

Он издал смешок в ответ, прижал меня к груди, а потом оставил поцелуй на влажных волосах.

– Стану еще лучше, – сказал он. – Подожди и увидишь.

И у меня не было никаких сомнений в том, что Клэй не нарушит это обещание.

Глава 23

Клэй

Я никогда не чувствовал себя таким цельным.

Ни с футбольным мячом в руках, ни в тот миг, когда мама с гордостью обнимала меня за плечи на выпускном, ни в одно из мгновений, которые я разделил с Малией.

Ничто не наполняло меня до краев так, как пробуждение рядом с Джианой.

Ее темные кудри были растрепаны, распушившись и торча во все стороны, а золотистые блики в каштановой копне образовывали небрежный ореол вокруг ее головы на подушке. Рот был приоткрыт, и между розовых губ вырывалось тихое сопение, а в уголке рта собралась капелька слюны.

Я улыбнулся и позволил себе проследить взглядом за лучами солнца, сочащимися через жалюзи и будто окутывающими ее свечением. И внезапно осознал, что вечер мог пройти совершенно иначе (как и это утро), если бы я принял другое решение, не послал бы все к черту и не пошел за этой девушкой.

В груди защемило.

Один выбор. Одно мгновение, в которое я решил, что больше не стану молчать, и неважно, какую боль причинил бы ей или себе, озвучив правду. Почти целую неделю я позволял гордости брать надо мной верх, удерживать меня своей тяжестью и жгучим напоминанием о том, что она хотела пойти на свидание с Шоном, а я обещал ей его устроить.

Но когда тренер отпустил нас вчера вечером, чтобы мы отдохнули перед матчем, я понял, что не смогу даже думать об отдыхе, пока не расскажу Джиане о своих чувствах.

Какая-то часть меня жалела, что мне не хватило ума сделать это на прошлой неделе, когда она была в моих объятиях, готовая отдаться. Но тогда было неподходящее время, не те ощущения. И, возможно, именно последние семь мучительных дней сделали прошлую ночь такой сладостной.

Она испытывала те же чувства.

Она тоже меня хотела.

Боже, даже от мысли о том, как она прошептала мне, что она моя, на пороге ее дома, в груди щемило от одержимости и восторга.

Любой здравомыслящий мужчина сошел бы с ума, если бы такая девушка, как Джиана, открылась перед ним, впустила его, доверила всю себя и отдалась всеми возможными способами.

Я ни за что не буду воспринимать это как должное.

Снаружи со скрипом остановился мусоровоз, разбудив Джиану. Моргнув несколько раз, она причмокнула губами и обвела их языком. И вытаращила глаза, как только увидела, что я смотрю на нее.

– Доброе утро, – сказал я.

Она моргнула, а потом поспешила накрыться одеялом с головой.

– О господи, отвернись! Закрой глаза, чтобы я могла убежать в ванную.

Ее слова прозвучали приглушенно под одеялом, и я со смешком стянул его с ее головы, а потом прижал к себе для поцелуя – долгого, медленного и полного твердого намерения делать это все утро.

– Ты красивая, – сообщил я.

– Только не в семь утра.

– Особенно в семь утра, – возразил я, целуя ее в нос и не выпуская из объятий. – Как ты себя чувствуешь?

Джиана перестала сопротивляться и расслабилась, выводя ноготками линии по моему бицепсу и следя за ними взглядом.