Слепень

В дверном проёме, как в картинной раме, показался Ардашев – человек, которого с Фаворским связывали события двухлетней давности. Тогда в поезде, следующем из Москвы в Ставрополь, был убит директор французского ювелирного магазина и его сын. Саквояж, в котором они везли драгоценности, похитили. Железнодорожная станция Ставрополь находилась в ведении жандармов. Нападавших отыскать удалось. Фаворский лично участвовал в задержании банды, грабившей, как позже выяснилось, не только поезда, но и почтовые кареты. Исключительно благодаря расследованию Ардашева был изобличён истинный похититель брильянтов. С тех пор на синем форменном мундире ротмистра, как напоминание о том времени, красовался золотой, покрытый красной эмалью Владимир IV степени. Через месяц после награждения ротмистр обвенчался с юной красавицей Вероникой Высотской. Одним из почётных гостей на свадьбе был присяжный поверенный Ставропольского Окружного Суда Клим Пантелеевич Ардашев.

Офицер шагнул навстречу.

– Давненько наши пути не пересекались. Всегда рад вас видеть.

– Взаимно, Владимир Карлович, – отвечая на рукопожатие, с улыбкой ответил адвокат.

– Присаживайтесь.

– Благодарю.

– Смею предположить, что вы пришли ко мне не для того, чтобы попить чаю, но я его вам с удовольствием предложу.

– Спасибо, не откажусь, но, если позволите – чуть позже.

– Что ж, тогда я вас внимательно слушаю…

– Ардашев выудил из внутреннего кармана запечатанный конверт, положил перед Фаворским и сказал:

– Вот, взгляните.

Начальник жандармского отделения прочитал вслух:

– Ставрополь (губернский). Почтамт. До востребования. Подателю рублёвой купюры ВГ 387215. Адрес отправителя: Николаевский проспект, д. 38, п.п. Ардашеву К.П… Что это значит?

– Дело, о котором сейчас пойдёт речь, как я понимаю, имеет высшую степень государственной секретности, но в силу крайних обстоятельств, я вынужден просить вас выслушать меня, а затем, принять решение, – Ардашев сделал паузу и, глядя в глаза, сказал: – Надеюсь, что с помощью этого послания завтра утром мы поймаем злоумышленника с поличным.

XVI

30 января, пятница.

Выйдя из дома, Ардашев, купил на улице свежий номер «Ставропольских губернских ведомостей».

На первой странице в глаза бросился заголовок: «Новые угрозы преступника», из которой следовало, что следующими жертвами Слепня были опять три человека.

Начальный текст почти ничем не отличалось от предыдущего, самого первого. Всё так же предлагалось покаяться в письменном виде и отправить письма на почтамт до востребования подателю рублёвой купюры ВГ 387215. Срок определялся до третьего февраля. В случае неполучения покаянных писем несчастным обещалась смертная казнь, таковыми значились: «1) Председатель правления Ставропольского общества взаимного кредита Артемий Еремеевич Бородин, осужденный и приговорённый к смертной казни за «незаконное ростовщичество, присвоение и растрату заложенных предметов, уличённый в изменении процентов по ссудам в течение одних суток, в приобретении закладов в собственность», а так же в неоднократном обмане ссудополучателей и доведении последних до самоубийств. 2) Купец I гильдии Валиев Эйруз Фархат-оглы осужденный и приговорённый к смертной казни за «лишение лиц женского пола, не достигших 21 года, свободы и насильственное помещение в притон разврата, с использованием их беспомощного, либо зависимого состояния». 3) Отставной полковник Первухин Геннадий Ильич, принудивший горничную Наумову В.П. оставить ночью, в сильный мороз в окрестностях Ртищевой дачи, новорожденного, внебрачного своего ребёнка «с умышленным намерением придания ему смерти», повлёкшим гибель младенца, осужден и приговорен к смертной казни. За сим откланиваюсь, Слепень». «Ну что ж, – мысленно проговорил Ардашев, – тем лучше. Слепень верит в свою безнаказанность и продолжает в том же духе».

Присяжный поверенный щёлкнул крышкой карманных часов. Золотой «Мозер» показывал без четверти шесть пополудни. Свободная коляска стояла тут же, и возница, увидев поднятую трость, мигом же подкатил.

– На Театральную, – велел пассажир, и каурая лошадка потрусила вверх по Николаевскому проспекту. Остановившись у здания первого театра на Кавказе, Ардашев расплатился с извозчиком и пересёк Александровскую улицу. Ему навстречу шёл Фаворский.

– Добрый вечер, Клим Пантелеевич.

– Смею надеяться, что и результат этого вечера тоже будет для нас «добрым», – вымолвил присяжный поверенный.

– Он на месте, – указывая на тусклый свет керосиновой ламы в окне второго этажа дома напротив, выговорил офицер.

– Час назад я послал горничную с моим письмом, квитанция у меня, – пояснил присяжный поверенный.

– Двери закроются с минуты на минуту.

– Тогда пора.

Жандармский ротмистр и адвокат быстрым шагом направились к почтамту и вошли внутрь здания. Служащий хотел их остановить, но, увидев форму жандарма, опешил и, точно прирос к полу.

– Степнович у себя? – грозно спросил офицер.

– Так точно, – отчего-то по-военному ответил почтарь.

– Пойдёмте с нами.