Слепящий нож

– Я… боюсь, что он мог догадаться. Я нажила в его лице грозного врага, мой господин!

– Прости, что заставляю тебя это делать, но прямо сейчас повысь свой голос и поклянись, что Зимун – предатель, что ты никогда в жизни не стала бы мне лгать и тому подобное. – Лицо Владыки передернулось. – Давай! Живо!

– Господин! Клянусь вам, Зимун – предатель! Я никогда в жизни бы вам не солгала! Вы должны мне поверить!

Лив бросилась на землю и обняла колени Цветного Владыки. Он дал ей пощечину, такую, что у нее лязгнули зубы и она с плачем распростерлась по земле. Двое стражников подняли ее и оттащили прочь, за палатку, так, что ее больше не было видно, но достаточно близко, чтобы, прислушавшись, Лив могла расслышать голоса с другой стороны.

Голос Зимуна звучал, как обычно, спокойно и вкрадчиво, в нем не слышалось ни капли страха. Видимо, он стоял спиной, поскольку Лив не смогла различить отдельных слов.

– Зимун, – сказал ему Цветной Владыка, – я даю тебе небольшой отряд. Бери извлекателей и солдат в любой пропорции, но не больше двадцати человек, и не забудь включить в это число пушкарей. Я хочу, чтобы ты в полночь пересек пролив, взобрался на утесы и завладел Руским Носом. Возможно, вам спустят веревки, но может быть, и нет. У нас в форте есть шпионы, но это обычные бандиты, мнительные и ненадежные. Рассчитывать на них особо не стоит. В любом случае захватите форт, но оставьте над ним аташийский флаг. Флотилия Хромерии в двух днях пути отсюда. Пропустите передовые корабли беспрепятственно, дождитесь, пока основная масса кораблей не пойдет через пролив, и тогда открывайте огонь. Я хочу, чтобы вы потопили хотя бы дюжину кораблей. Самое меньшее. Ах да, и не бери с собой зеленых. Возьми синих. Зеленых погань будет сбивать с толку, пока не явится Атират.

Зимун что-то произнес.

– Нет, ни в коем случае. Она нужна мне здесь.

Еще что-то. Лив мысленно выругалась, что не может расслышать его слов, но это было невозможно без риска обнаружить себя.

– Зимун, – сказал Цветной Владыка, повышая голос, словно его собеседник уже отошел от него, – однажды я доверил тебе жизненно важное поручение, и ты с ним не справился. Ты потерял магический артефакт, который стоил десятка таких, как ты. Я был сам виноват в том, что доверил тебе эту миссию, и потому не стал наказывать тебя за неудачу. Я надеялся отменить эту войну еще до того, как она началась, и считал, что дело стоит того, чтобы рискнуть. Зимун, ты один из лучших моих людей. Сам знаешь, я был к тебе снисходителен, и знаешь почему. Немногим своим избранным я готов простить одну ошибку. Одну. Ты меня понял, Зимун?

Глава 103

Командующий Железный Кулак взял Кипа и Перекреста к себе на центральный глиссер. Вместо того чтобы направиться вслед за Гэвином напрямую к Рускому заливу, он приказал держать курс на побережье Кровавого Леса.

Хотя они плыли всего лишь два часа, Кип уже чувствовал себя как на иголках. Ему не нравилось быть ограниченным небольшим пространством лодки. Он пытался получать удовольствие от соленых брызг, скорости и мелькающих на берегу маленьких городков. Сегодня море было гораздо спокойнее; небо сияло ослепительной синевой, морская же вода меняла цвет в каждом заливе и над каждой отмелью.

Они натолкнулись на дозорный корабль, двигаясь на такой скорости, что едва успели отсоединить «морские колесницы». Вынырнули из-за мыса – и увидели судно, приближавшееся с противоположной стороны под флагом с разбитыми цепями. Железный Кулак принялся выкрикивать приказания, и две «морские колесницы» ринулись вперед, оставив остальных за кормой.

Кокка была небольшим суденышком: двадцать пять шагов в длину, с командой человек в двадцать. Косые паруса, по шесть средних пушек на каждом борту, по старинке установленных поверх планширей, – никаких орудийных портов. Они не успели сделать ни единого выстрела. Лишь у вертлюжной пушки на носу оказался пушкарь; он поспешно пытался ее зарядить, когда две «колесницы» промчались вдоль судна с обеих сторон. Одна прикрепила «бортолом» возле носа, другая с противоположного борта и ближе к корме. Потом они так же стремительно разошлись.

Кип слышал доносившиеся с судна крики. Казалось, это тянулось целую вечность; он уже было решил, что запалы не сработали.

Они сработали одновременно. Корпус кокки сотрясся по всей длине от приглушенных тяжелых ударов с одной и другой стороны. Начался пожар, но огонь быстро угас, когда суденышко пошло ко дну. С четырьмя огромными пробоинами в корпусе это заняло немного времени.

Повинуясь пронзительному свистку командующего, «морские колесницы» вернулись к глиссеру и снова пристыковались на свои места. К тому времени, как они закончили, кокка уже полностью ушла под воду. С десяток человек барахтались в воде, цепляясь за плавающие обломки.

– Командующий, прикажете захватить пленных для допроса? – спросила капитан гвардии Берил.