Слепой дождь

Капитан Алиев щелкнул зажигалкой и, раскурив сигарету, глубоко затянулся.

— Не могу понять я некоторых людей. Все пять пальцев стараются запихать в рот одновременно. Спрашивается, чего не хватало этой женщине? Побрякушек? Разве нельзя существовать без них?.. Да я уверен, лет через пять-шесть она не знала бы, куда девать деньги. Видели ее мужа? Порядочный, а главное, умнейший человек. Перспективный. Правду, видно, говорят: ум имеет предел, а глупость безгранична.

— Может, муж у нее только… гм, для отвода глаз? — заметил Рузиев.

Капитан махнул рукой, будто отметая все, что мешает сосредоточиться на главном.

— Нам неизвестна одна частность…

— Какая? — спросил Рузиев.

— Где она была до того, как оказалась на Чорсу?

Вспыхнул зеленый глазок радиорубки.

— Слушаю! — отозвался капитан Алиев.

— Товарищ капитан! «Москвич» выехал с рынка и направился в сторону Самаркандских ворот! — доложил Карабаев.

— Ого, это уже интересно. Продолжайте наблюдение. Постарайтесь остаться незамеченным.

— Он остановился! Я проеду мимо, а потом вернусь.

— Вы на чьей машине? Водитель в курсе дела?

— Да. Общественный автоинспектор… Вот он заехал в голубые ворота! Еду за ним. Приближаюсь. Номер дома — шестнадцать дробь сорок четыре! Какие будут дальнейшие указания, товарищ капитан?

Алиев взглянул на Рузиева, который от волнения крепко потирал руки.

Затем приказал:

— Возвращайтесь на пост!

— Слушаюсь, товарищ капитан!

— Кончик клубка найден! — Капитан живо встал с места. Начнем разматывать. Вы знаете, что делать?

— Да, — ответил Рузиев.

5

Рахим Саидов медленно шел через сквер Революции. Солнечные лучи не могли пробиться сквозь густые кроны могучих кленов. Здесь было прохладно. Еще не совсем просохли политые утром дорожки. А там, где листва пореже, просочились сверху лучи света и устлали землю золотыми монетками. В это время дня не очень многолюдно.

Рахим Саидов вышел к кафе «Дружба». Сквозь стеклянные стены виден пустой зал с рядами столиков, накрытых белыми скатертями. Между столами прохаживается официантка, вставляя в стаканчики бумажные салфетки. И ни одного посетителя. Это даже лучше. Рахим Саидов был бы рад сейчас никого не видеть. Ушел бы в горы, в лес — куда угодно, только бы не видеть никого и не слышать. Многое сейчас он воспринимает по-иному, будто прежде смотрел не своими, чужими глазами. То, что сейчас он узнал, перевернуло в нем все, обратило в пепел добрые чувства. Когда же это могло случиться?.. Ему не хотелось верить в это. Но факты! Факты — вещь упрямая. Кто же просто так станет дарить дорогие вещи!

Рахим Саидов занял место за столиком под развесистым олеандром. Подошла молоденькая официантка.

— Бутылку шампанского, пожалуйста. И если можете, составьте мне компанию.

— Я на работе, не полагается.

— В самом деле, вы же на работе. Как я сразу не догадался? — Рахим Саидов посмотрел на свои часы. Все люди уже давно на работе. И ему следовало быть в институте. Там сегодня завершают сложный опыт. А впрочем, его присутствие теперь необязательно. Он свое сделал. Препарат, можно считать, готов. Дело за Хафизом. Как он сейчас там? Все-таки, конечно, сейчас ему, Рахиму Саидову, лучше бы находиться рядом с другом. Ладно, посидит немного, придет чуть-чуть в себя и поедет в институт.

«Был бы такой аппарат, — с горечью подумал Рахим, — нажимаешь на кнопку — и узнаешь, что у человека на душе. Насколько уменьшилось бы на земле обманутых людей. Да, недурно бы изобрести такую штуковину…»

Рахим даже отчетливо представил себе этот аппарат. Миниатюрный, со спичечный коробок. Можно носить в кармашке для часов. Чувствительная мембрана реагирует на удары сердца стоящего рядом человека. Пожалуйста, жми на кнопку и слушай его сердце. Говорят же, что сердце не обманет.

Давно Мунис стала его обманывать? Когда он в первый раз услышал имя Анатолия Назаровича? В прошлом году. Осенью.

Рахим не сразу заметил официантку. Она поставила перед ним фужер на длинной ножке и откупорила бутылку. Открыла блокнот и, что-то вписав карандашом, сказала:

— Пожалуйста, рассчитайтесь сразу. Боюсь, что потом с вами будет трудно объясняться, — дерзко пошутила девушка.

Рахим усмехнулся. В другое время он возмутился бы. А сейчас его чувства была притуплены. И как ни странно, эта резкая девушка почему-то нравится. Резкость ее была напускной, вполне соответствовала ее по-девчоночьи наивному лицу. Задиристый носик, широко распахнутые глаза. Своим звонким голоском она отвлекла его от мрачных мыслей.

— Вы должны хотя бы пригубить. Сегодня я… Родился я сегодня, понимаете?

— Ах, у вас день рождения? А я-то думала…

Она сбегала за фужером. Рахим Саидов наполнил его. Спросил:

— За что выпьем?

— Вы же сказали, — насторожилась девушка, — что день…

— Ах да!

Рахим Саидов выпил до дна, до последней капли. Девушка пригубила, пожелав ему счастья. А будет ли он когда-нибудь счастлив?

— А я, как вас увидела, даже испугалась, — призналась девушка.

— Почему? — удивился Рахим.

— Думала, вы с утра уже где-то… Взгляд у вас был такой — понимаете? — как у пьяного.

Рахим провел по лицу ладонью.