Слепой дракон (СИ)

— Ты… охренел?.. — ошарашенно вопрошает Геллерт, затем, взбесившись, выхватывает палочку и наотмашь бьет Альбуса Секо. На правом плече лопается ткань, и брызжет алая кровь.

Отчаянно, на уровне ультразвука визжит Ариана, она буквально воочию видит, как отец при помощи Секо убивает того мальчика-маггла… В доме начинается хаос, со звоном вылетают стекла в окнах и дверях, лопаются фарфоровые вазы и прочие хрустальные вещи. И вырывается подавляемый обскур. Это Ариана, это её дикая магия, которую девочка много лет давила и душила в себе, наконец-то вырывается на свободу. Падает на пол бездыханное тело, а темная древняя сила слепо мечется по комнате, инстинктивно уворачиваясь от трех зеленых лучей Авад, которые посылают в облако тьмы перепуганные братья и Геллерт. Что поделать, в то время они ещё не встречали Мэри Бэрбоун и с обскуром столкнулись впервые.

После похорон младшей сестры, после памятной драки у гроба Аберфорт понял, что ненавидит Альбуса. Высокомерного и равнодушного Альбуса, который вместо того, чтобы помочь брату справиться с горем, уехал в Европу, на поиски Геллерта Грин-де-Вальда, чтобы призвать того к ответу. После досконального изучения обскуров и личного знакомства с Бэрбоунами Альбус Дамблдор почему-то решил, что в смерти Арианы виноват именно Гелли, спровоцировавший тот магический выброс.

Ненависть с годами только растет, становится крепче и ядреней, как то вино. Выдержанное и благородное. Ненависть Аберфорта становится точно такой же, выдержанной и благородной. Брата по человеческим законам нельзя убить, но нигде не сказано и не запрещено ему пакостить. Что Аберфорт и проделал, поселился поближе к “любимому” братику в деревушке Хогсмид, открыл таверну под названием «Кабанья голова» и начал свои маленькие дела-проделки. Сначала по молодости лет и горячего характера устраивал мелкие склочки и драчки. Демонстративно заводил козлов, давал им бородатые клички — Альбус, Брайан, Вульфрик и прочие, и всласть пытал, слушая жалобное блеянье Альбусов. Его штрафовали, конфисковывали бедных козликов, сажали в камеру предвариловки на пару суток. Потом отпускали. Аберфорт гаденько хихикал, потирал ладошки и заводил новых козликов. И снова орали в ночи новые Альбусы и Персивали.

После ареста на месяц Аберфорт притих или, вернее, решил, что травля козлов это всё-таки мелочь и вообще несерьезно. Стал капать направо-налево своим посетителям на мозги, подзуживая, что-де у Альбуса и Грини была любовь-морковь. Люди слушали, плевались, крутили пальцами у виска. И запоминали. А уж когда Дамблдор завел привычку обращаться ко всем «Мальчик мой!», стали от него шарахаться. Пока был учителем трансфигурации, было терпимо для обоих братьев. Но когда Альбус сел в кресло директора, к ненависти прибавилась банальная зависть черного цвета. Вот же гад, он теперь целый директор, а я по-прежнему жалкий трактирщик! И начал гадить по новой — вредил любимчикам Альбуса, сперва Феликсу Гордону, довел его до белого каления, до того, что тот ушел со скандалом, плюнув в бородатую рожу Ала. Потом переключился было на Гарри Поттера, но пацан оказался не настолько близким, а наоборот, очень даже далеким. Тогда… тогда… ладно же, вот поврежу я школе твоей, вот тогда и посмотрим, почем фунт лиха.

Выбрал тётку попроще да подоступнее, и вперед. От её имени приказал вывести модифицированных гибридов крабомантикоров, чтоб те от школы груду камней оставили. Не вышло. Какой-то умник дал драконам имена, и те испепелили соплохвостов. Ладно, а что ты запоешь, когда дементоры кой-кого сожрут? Вот только… на кого их натравить? Поттера? А, ладно, пусть хотя бы Поттера… И дементорам женским голосом дается команда «фас!» Ну до чего удобная штука это Оборотное зелье!

А потом Альбуса списали на пенсию и старик Аберфорт, глядя на это недоразумение в инвалидной коляске, пускающее слюну и бормочущее что-то о всеобщем благе, понял… да нет, с кристальной ясностью осознал, что мстить-то, по сути, и некому, а его самого в ближайшем будущем ожидает одинокая и очень грустная старость.

Так что напрасно шнырял по школе черный пёс, летал туда-сюда яснокрылый феникс и протискивался во все щели толстый крыс — внешнего врага у Хогвартса больше не было.

====== Сорок восьмая глава. Стандартное обучение волшебству ======

Эти экзамены действительно были самыми кошмарными в жизни пятикурсников. Все без исключения преподаватели буквально загнали ребят, старательно вбивая в пустые головы Стандарты Обучения Волшебству, а короче говоря — СОВ.

Ну, лично Гарри полагал, что у него голова как раз не пустая, и с чего так учителя решили, непонятно. Его голова напоминала битком набитый чердак, столько всякого-разного хлама было туда понапихано! И из этого хлама Гарри с удивлением вытаскивал порой такие неожиданные вещи, как Флагрейт или заклинание Компаса, весьма полезные и… откуда? Когда успел выучить? Но приходилось признавать, что когда-то успел и выучил.

С остальными было то же самое. Гермиона, к примеру, страшно изумилась, когда ей поставили высший балл за правильный перевод Рун.