Слепой. Проект «Ванга»

– Знаешь, – сказал он задушевным тоном, – ты только что сделала довольно потешное заявление. Во всяком случае, по форме. Однако я, как матерый журналист, привык, что называется, смотреть в корень и понял, что ты имела в виду. Поэтому отвечу тебе не менее потешным заявлением. Ты часто спрашиваешь, что такого я в тебе нашел. Так вот, отвечаю: вот это самое и нашел.

– Что? То, что я не сплю с раздувателями дешевых сенсаций?

– Н-ну-у… В общем и целом – да. В самом широком смысле.

– А как-нибудь поконкретнее ты не можешь объяснить?

– Могу, – сказал Максим, глянул на часы и вскочил. – Мать моя, времени-то сколько!.. Ну-ка, бегом наводить красоту, если хочешь, чтобы я тебя подвез!

– Торопишься? – не без огорчения спросила Нина, как будто это не было видно и так.

– Очень, – подтвердил Максим. – Долг требует, чтобы я до захода солнца раздул пару-тройку сенсаций – по возможности, сама понимаешь, здоровых, потому что нездоровые дешевле, и, если раздувать их, норму придется увеличить самое меньшее вдвое. А когда дневное светило сядет, я непременно дам тебе более узкое, специализированное объяснение по поводу качеств, которые привлекают меня в твоей персоне.

– Эту бы грозу да на ночь, – с лукавой улыбкой сказала Нина, поднимаясь из-за стола.

– Все тебе будет – и ночь, и гроза, – с напускной свирепостью пообещал Максим.

Обещанию этому не суждено было сбыться, но в тот момент, в половине седьмого сырого и туманного сентябрьского утра, ни он, ни его невеста об этом даже не подозревали.

Глава 2

– Елки-палки, – Глеб Сиверов осторожно поставил на стол дымящуюся чашку с черным, как отвар каменного угля, и крепким, как динамит, утренним кофе. – А ведь я его, кажется, видел!

– Кого? – рассеянно спросила от плиты Ирина, бросив через плечо мимолетный взгляд на экран телевизора.

На экране в данный момент красовалось изображение криво завалившегося в неглубокий придорожный кювет «мерседеса», из которого спасатели в исполосованных световозвращающими нашивками комбинезонах как раз вытаскивали тело водителя.

– Не кого, а что, – поправил Глеб. – Вот этого «мерина» я вчера вечером видал. Я как раз проезжал мимо, когда он в кювет скатился.

Ирина повернулась к нему лицом, временно оставив без внимания аппетитно скворчащую на сковороде яичницу.

– И ты не остановился? – с искренним изумлением спросила она.

Сиверов отрицательно помотал лохматой со сна головой, отхлебнул кофе и пожал плечами.

– Мне показалось, что в этом нет необходимости, – сказал он, видя, что не удовлетворенная этой пантомимой Ирина продолжает испытующе смотреть ему в лицо.

– Как это «нет необходимости»? На твоих глазах случилась авария, а ты…

– Да не было никакой аварии! – Глеб сердито отодвинул пустую чашку и сунул в зубы сигарету. – Скорость у него была километров десять в час, не больше, может быть, даже пять. Ну, словом, то ли только что тронулся, то ли вот-вот остановится… И вдруг, представь себе, поворачивает и так это аккуратненько, на тормозах, сползает в кювет.

– Что?!

– Представь себе.

– Все равно надо было остановиться, – безапелляционно заявила Быстрицкая, снова поворачиваясь к мужу спиной и ловко поддевая лопаткой глазунью. – Не закуривай, яичница уже готова. Если бы ты остановился и помог ему, он мог выжить.

– Видишь ли, – сказал Глеб, послушно кладя незажженную сигарету поперек пачки, – я хотел остановиться и даже начал притормаживать. Сама понимаешь, смотрю в зеркало: как там наш пострадавший? А пострадавший, вообрази себе, преспокойно открывает дверцу и выходит из машины. Ну, я решил, грешным делом, что это либо пьяный, либо обколотый, либо какая-то новая разновидность дорожной подставы, и поехал себе дальше…

– Погоди, – сказала Ирина, держа на весу тарелку с яичницей. – Как это «вышел»?

– Да, – сочувственно сказал Глеб, – в свете только что прозвучавшей информации о состоянии его здоровья это представляется немного странным. И тем не менее… Ты же знаешь, я неплохо вижу в темноте. Именно вышел. И пошел.

– Куда пошел?

– К багажнику. Я, помнится, еще подумал, что за буксирным тросом. Съехать-то легко, сама понимаешь, а вот обратно без буксира уже не выберешься. Я бы его вытащил, если б не видел, как он туда съезжал. Странно съезжал. Явно нарочно. Ну, я запомнил номер на тот случай, если в свежей сводке появится что-нибудь вроде вооруженного ограбления на этом участке шоссе, а вместо ограбления – изволь, смерть от сердечного приступа. Только, сдается мне, за рулем сидел совсем не тот человек, которого они оттуда вытащили.

Ирина аккуратно, почти без стука, поставила перед ним тарелку, взяла с плиты еще горячую сковороду и вместе с лопаткой положила в раковину – тоже аккуратно, в самый последний момент подавив желание с грохотом ее швырнуть. Господи, ну что за жизнь?! К этому просто невозможно привыкнуть. Казалось бы, всякого навидалась, ко всему притерпелась и научилась ничему не удивляться. Но где там! Стоит только начать успокаиваться, как тебе тут же подносят очередной сюрприз.