Слепой рассвет (СИ)

Боли не чувствую. Или шок, или я такой крутой. Крови много и это Наташу пугает, она кричит и пытается вырваться из захвата. Отпускаю. Жена бросается к крану и яростно смывает со своих рук кровь, трет изо всех сил кожу, пока та не краснеет. Пол заляпан бордовыми каплями. Мне, наверное, нужно к врачу. Непонятно, насколько опасна рана в области груди. Вряд ли глубоко, я вовремя успел увернуться, но я не врач и лучше не пускать это дело на самотек.

Наташа пытается скинуть с себя перепачканную кровью одежду. Мне не хочется выпускать ее из виду. Нужно быстро принять решение, что с ней делать? Позвонить в полицию? Начнется разбирательство, которое коснется всей нашей семьи…

Я вижу, что Наташа не в себе. Ей необходима помощь хорошего психиатра, а не тюрьма.

— Это не я, это не я!.. — стоит голая смывает с себя шелковым халатом кровь и истерично причитает.

Это треш. Фильм ужасов, а я в нем главный герой. Голова не кружится, сознание не теряю, значит все нормально — жить буду.

Достаю пару чистых кухонных полотенец, стаскиваю с себя залитую кровью футболку. Прикладываю к ране полотенца, нужно прекращать заливать полы. Рана напоминает глубокий порез. Разрываю футболку и фиксирую повязку. Кровоточит знатно, уже через минуту тряпки краснеют. В принципе и с локтя хорошо течет, но руку я не перевязываю.

— Прости, прости, прости!.. — как заведенная шепчет Наталья. Опускается на корточки и прячет заплаканное лицо в ладонях.

Достаю телефон и набираю Андрею. К жене спиной больше не поворачиваюсь. Неизвестно в какой момент ее замкнет.

— Ты еще не освободился? Помнишь, что тебя мать Полины в кабинете ждет? — о женщине я забыл, что неудивительно.

— Мне твоя помощь нужна. Срочно, Андрей.

— Что-то случилось? — напрягся старший брат. С такими просьбами я к нему обращался в подростковом возрасте, когда вляпывался в неприятности.

— Не телефонный разговор, подъезжай с Ирбегом ко мне домой. Есть знакомый психиатр? Нужен хороший специалист и частная клиника.

— Наташа? — догадался он.

— Да.

— Найдем. Через полчаса будем. — у меня есть время ее одеть и сменить повязку, это уже намокла…

*** ***

— Твою!.. Что здесь произошло? — Андрей смотрел на меня безумным испуганным взглядом. Ирбег осмотрел помещение, остановив взгляд на Наташе, сразу обо всем догадался.

— Ты обещал, Герман, — зарыдала Наташа. Несколько минут, как мы сидели в тишине, до этого она причитала и умоляла меня не сажать ее в тюрьму. Даже подписала документы на развод в обмен на свою свободу.

При виде Андрея, она вся сжалась.

— Вызови скорую! — отдает приказ брат своему начальнику безопасности. Замечаю, с каким трудом Андрей пытается взять себя в руки.

— Не надо скорую. Поедем сами. Ирбег останься с Наташей. Что там с врачом?

— Договорились, клиника одна из лучших в нашей стране. Можем хоть сейчас ее отвезти, — проинформировал Ирбег. Он выглядел невозмутимым, но иногда косился в сторону Наташи и желваки дергались на его челюсти.

— Я позвонил ее брату, он сейчас подъедет. Займешься этим? — все-таки это не входит в его прямые обязанности, поэтому вежливо было спросить, хотя в помощи нам начальник безопасности компании никогда не отказывал.

— Много крови потерял? — разглядывал Андрей повязку, кровь так и не остановилась.

— Не считал. — старался не показывать, но мне было не очень хорошо. Я слабел.

— До машины дойдешь?

— Я в порядке. — держаться, так до последнего.

В машине мы договорились, что меня порезали осколки разбившегося зеркала. Неудачно занес его в дом. Андрей не был доволен, но переубеждать не стал. Обратились к знакомому хирургу — другу отца, чтобы он точно не позвонил в полицию. Он сразу понял, что мои раны к зеркалу не имеют никакого отношения, побурчал, но сообщать никуда не стал.

Меня подлатали и положили в больницу. Нужно восполнить потерю крови и исключить возможное заражение. Оказалось, что рана на груди не пустяковый порез, еще бы несколько сантиметров и Наташа могла попасть в сердце.

Андрей ждал меня в палате, до которой я сам доковылял.

— Герман, я Полине и маме сообщил. — мне это не понравилось, а еще меня настораживало его хмурое выражение лица.

— Зачем? Что ты им сказал?

— Сказал, что ты ранен, но волноваться не стоит. — Андрей не договаривал. Я внимательно на него смотрел, ждал, что он еще скажет. — Позвонил специально Полине, не хотел мать волновать.

— И?

— Поля сознание потеряла. Долго в себя привести не могли, сейчас вроде все нормально.

— Вроде? Андрей!.. — у меня слов не было. Понимаю, должен был сказать, но не по телефону! — Я еду домой!

«А ели она головой ударилась, когда падала? Может поэтому долго в себя привести не могли?»

Я должен убедиться, что с ней все в порядке.

Глава 20

Полина

— Полина, Полиночка! — женский испуганный голос. Кто-то бьет меня по щекам. Я пытаюсь понять, что происходит. — Давай девочка открывай глаза! — на лицо и грудь прилетают брызги холодной воды.

Герман… — вспоминаю я. Сердце пропускает удар. — Что с ним?