Читаем Слепой (СИ) полностью

Я нахмурилась.

- В таком случае, я не уйду отсюда, пока ты не согласишься. Я буду торчать под твоей дверью хоть всю ночь. Уж не сомневайся в этом, - пригрозила я.

Влад наклонил голову к стене и запрокинул ее, «глядя» в потолок.

- Мне нужно время, - сказал он. - Мне нужно привыкнуть к тому, что Эйнштейна больше… нет.

Лед в моем сердце тронулся, но мягкостью возникшую проблему не решишь. Это я уже поняла.

- Ты привыкаешь, сидя в четырех стенах? - не удержалась я от сарказма.

- У каждого свои методы борьбы со стрессом, - Влад пожал плечами.

- Ты не борешься. Ты самоуничтожаешься.

Он не ответил.

- Давай просто погуляем, - попросила я. - Всего одна прогулка! Пожалуйста. Я… я скучаю, - сказать это было нелегко, но я надеялась, что смогу пробудить что-то во Владе.

Это подействовало.

Влад содрогнулся и опустил голову, повернув ее в мою сторону.

- Ты потерял Эйнштейна, но я жива, - я поборола в себе желание заплакать. - И я твой друг. Ты помог мне, теперь я хочу сделать то же самое для тебя. Позволь мне помочь. Это все, чего я прошу. Ты не должен все переживать один. Друзья должны делить горе пополам.

Влад не отворачивал головы целую минуту, может, больше. Он даже не дышал, не шевелился, превратившись в живую статую. Я подумала, что каким-то необыкновенным образом остановилось время, потому что я еще никогда не видела, чтобы человек так долго находился в неподвижном состоянии.

Но вскоре Влад пошевелился, и я вздохнула с облегчением.

- Хорошо, - произнес он. - Я выйду. Зайди.

Я не смогла сдержать радостной улыбки.

Влад вышел из своей комнаты одетым через несколько минут.

- Куда пойдем? - безучастно спросил он.

- Куда ты хочешь?

Мы оказались на лестничной площадке.

- Обратно домой, - ответил Влад, держась за перила.

- Даже не думай.

Мы вышли на улицу. Была только середина ноября, но снега выпало столько, как будто уже январь.

- Мы можем пойти в Приморский парк Победы, - предложила я.

- Нет, - тут же ответил Влад. Я поежилась от звука его голоса. Холодного и резкого. - Только не туда.

- Эээ, хорошо. Ладно.

Вот я безголовая! В этом парке Влад всегда гулял с Эйнштейном…

- Хорошо. Тогда идем куда угодно, только не туда, - пробормотала я себе.

- Я все еще не думаю, что это хорошая идея, - проворчал Влад. - Мне холодно. Я замерз.

Не правда. На улице было хорошо.

- Ты такой вредина, - усмехнулась я.

- Да. Спасибо. Я знаю, - кивнул он и достал из карманов зимней куртки перчатки.

- Ты ведь не такой.

Влад криво улыбнулся. Уже что-то.

- Ты не знаешь, какой я.

Его слова оказались для меня хуже пощечины.

- Знаю, - сказала я.

- Нет. Это я тебя знаю.

Я открыла рот в изумлении. Влад действительно говорил это серьезно, или пытался подействовать мне на нервы? Чтобы я ушла и оставила его в покое?

- Пошли, - буркнула я и пошла вперед.

- Не так быстро! - крикнул мне Влад. - Я не могу ходить так быстро без Эйнштейна…

Я остановилась, но не повернулась. Боль пульсировала в груди, и мне пришлось стиснуть зубы.

«Я справлюсь. Я помогу ему выбраться из депрессии» твердила я в мыслях.

- Извини меня, - услышала я бормотание Влада рядом с собой. Я повернула голову направо и посмотрела на него. Его лицо не выражало, ровным счетом, ничего, но голос звенел от вины. - Я веду себя, как дурак. Извини.

Я вздохнула и покачала головой.

- Тебе тяжело, я понимаю. Но ты не должен был закрываться в себе и отталкивать меня. Так друзья не поступают.

- Да. И за это тоже прости, - пересилив себя, Влад изобразил крошечную улыбку. - Так что, поможешь слепому и несчастному?

Я закатила глаза и рассмеялась. Он начинал шутить. Это очень хорошо.

- Ты не несчастный, - сказала я.

Влад переложил трость в другую руку, а ту, что была ближе ко мне, согнул в локте, предлагая взяться на нее. Я подошла к нему и просунула руку, обвив его локоть. Мы не спеша пошли вперед.

- Непривычно идти с кем-то вот так, - ухмыльнувшись, поделился Влад.

И мне тоже. Влад был выше меня, и мне приходилось задирать голову, чтобы видеть его лицо.

- Но ты - определенно не Эйнштейн, - вздохнул он.

- Эй, ты только что сравнил меня с собакой? - пошутила я.

- Нет. Я не это имел в виду. Ты же знаешь.

- Да. Прости.

Мы вышли из двора и направились вверх по улице.

- Почему ты перестал ходить в школу? - спросила я.

Мне было необходимо разобраться в нем, в том, что он чувствовал.

- Не хотел. Не мог, - честно ответил Влад.

- Почему… - я собралась с духом, сжав кулаки. - Почему ты отталкивал меня? Почему не ходил со мной гулять? Я переживаю за тебя, - я до боли прикусила нижнюю губу. Говорить о своих чувствах Владу было необычно, странно и жутко волнительно.

Он был моим другом, но я больше не относилась к нему, как к другу. Я всегда считала его кем-то больше. То, что я чувствовала, находясь рядом с ним, сложно описать словами. Мне хорошо с ним, я ощущаю себя… собой. Он мне нравится. Он добрый, хороший, заботливый, понимающий, умеющий поддержать в трудную минуту. Влад - потрясающий друг. А еще он очень симпатичный…

- Так наши роли все же поменялись, а? - он отвлек меня от мыслей. - Теперь ты мой психолог, а я твой пациент?

Я растерянно улыбнулась.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза