Слепой Циклоп (Не буди лихо)

И еще… Она не изменяла мужу. Ее жизнь была абсолютно прозрачна… В отличие от мыслей и тем более души.

* * *

Иван шел к дому Орловых, целиком погруженный в размышления. Только сегодня утром пришло сообщение из Воронежа. Иван посылал запрос в тамошнюю полицейскую управу, чтобы выяснить, где был и что делал в ночь убийства новый граф Орлов, младший брат убиенного Василия Станиславовича.

Теперь Чемесов знал, что и эта версия, да, собственно, и не версия, а так, необходимая проверка, ни к чему не привела — Николай Орлов не покидал свое поместье, что подтверждалось абсолютно всеми. Более того, он даже не поехал в Москву на похороны, ограничившись длинным письмом, которое пришло на имя вдовы усопшего на следующий день после погребения. Александра Павловна в ответ на вопрос Ивана о сути послания, лишь молча протянула ему лист, исписанный четким убористым почерком.

«Мы никогда не были особенно близки с Василием, чтобы не сказать большего… Но, как известно, о мертвых — или хорошо, или ничего. А потому лишь выражу свое безмерное удивление его последней волей. Как бы то ни было, я искренне обеспокоен тем, как сложится ваша дальнейшая судьба. Денег, оставленных вам моим покойным братом, явно недостаточно. Я долго думал, чем могу помочь, не ущемляя ваше достоинство, и вот что надумал. Я терпеть не могу Москву, а значит дом, в котором вы жили с Василием, мне не нужен, но с другой стороны — грех бросать его, да и продавать фамильное гнездо не хочется. Живите-ка в нем вы с братом. И особняк не будет ветшать, как это всегда происходит с пустующими домами, и у вас будет крыша над головой. Я также беру на себя заботу о завершении образования Михаила и буду платить слугам, которые сейчас работают в доме. Не откажите мне в этой малости, Александра Павловна, иначе совесть не даст мне спокойно спать. Если же вам не по сердцу жизнь в этом месте, запятнанном столь страшным событием, я всегда с радостью приму вас в моем поместье под Воронежем. Живу я уединенно и тихо, целиком погруженный в свои труды — пишу книгу о развитии уголовного права в России… В любом случае знайте — если у вас будут какие-то проблемы или понадобится поддержка и утешение, вы всегда можете рассчитывать на меня.

С уважением…»

Дочитав, Чемесов вскинул бровь. Неужели? Неужели тот самый Колька Орлов? Мир, как известно, тесен. Но не до такой же степени!

* * *

Иван так глубоко окунулся в воспоминания, что вздрогнул от неожиданности, когда дверь особняка Орловых, который он, как выяснилось, едва не миновал, распахнулась, и из нее пулей кто-то вылетел. Он несся так стремительно и безоглядно, что с размаху налетел на Чемесова, ударился головой о его грудь и в то же мгновение оказался на мостовой. Из разбитого носа потекла кровь.

— Вот, черт побери! — вскричал молодой человек, выхватывая носовой платок и прикладывая его к лицу.

— Интересный способ извиняться, — проворчал Чемесов, как котенка поднимая юношу, на поверку оказавшегося младшим братом графини Орловой, на ноги и подталкивая его к дому.

— Куда вы меня тащите?

— Вам не помешает приложить лед. Вы же не баран, в самом деле, чтобы так бодаться, Михаил Павлович! Где-то случился пожар или вы опаздываете на свидание?

— Нет… Черт! Циклоп! — останавливаясь, выкрикнул молодой человек и вдруг сконфузился. — Простите.

— Если меня так зовет половина Москвы, почему бы к ним не присоединиться еще одному молодому ветрогону? — миролюбиво заметил Иван. — Впрочем, можно не мудрствовать и остановиться на более традиционном варианте — Иван Димитриевич, — Чемесов протянул руку, и Михаил облегченно затряс ее в своих. — Так куда вы летели, юноша?

— Не куда, а откуда! В доме гость.

— Вот как?