Слепой. Живая сталь

Один за другим предъявляя пограничникам, а затем уничтожая липовые паспорта, Игорь Вадимович сравнивал их с патронами, каждым из которых можно воспользоваться только один раз. Этот патрон был последним в его обойме, и Чернышев твердо рассчитывал, что другой ему уже не понадобится. Паспорт был настоящий и сам по себе мог выдержать любую проверку. Иное дело – никогда не существовавший в действительности владелец этого паспорта. Вздумав порыться в подробностях его биографии, легавые сильно удивятся, когда обнаружится, что никакой биографии у почти сорокалетнего мистера Макферсона нет. Но с какого перепуга им этим заниматься? Кому интересен добропорядочный, никогда не попадавший в поле зрения полиции и ФБР обыватель из Луизианы?

То-то, что никому. А значит, все в порядке – было, есть и, можно надеяться, будет впредь.

Прямо в аэропорту он отыскал телефонную будку и, сунув в прорезь таксофона только что приобретенную в киоске электронную карточку, по бумажке набрал заветный номер. Он был готов к тому, что попытку придется повторить не один раз, но к его удивлению трубку сняли буквально после второго гудка.

– Алонзо Моралес у телефона, – произнес по-испански знакомый, чуть хрипловатый голос.

– Буэнос диас, мой генерал, – на том же языке сказал в трубку Чернышев. – Как поживает «Черный орел»?

Он удивился вторично, обнаружив, что генерал не только его узнал, но даже и не думает скрывать это обстоятельство.

– Буэна сэра, Игорь! – жизнерадостно воскликнул его превосходительство. – Рад слышать ваш голос, амиго! Надеюсь, неосторожность, с которой вы помянули известную птицу, вам не повредит?

– Не повредит, – с легким оттенком иронии заверил его Чернышев. – Там, где я сейчас нахожусь, черный орел – это просто черный орел, и ничего больше. Не хочется омрачать ваше хорошее настроение, сеньор Алонзо, но должен сказать, что звоню по делу. Мне нужны мои деньги, причем срочно.

– Никаких проблем, амиго, – без задержки откликнулся генерал. В его голосе не было ни тени неудовольствия. – Если вы не боитесь обсуждать это по телефону, могу сказать, что причитающаяся вам сумма лежит наготове и ждет, когда вы укажете номер счета и банк, в который ее следует перевести.

– Никаких счетов и банков, амиго, – передразнил его Игорь Вадимович. – Обстоятельства сложились таким образом, что мне нужны наличные.

– А еще, судя по всему, убежище, – вкрадчиво подсказал Моралес. – Вы ведь звоните не из России, верно? По моим приблизительным подсчетам, нас с вами сейчас разделяет всего тысяча километров или что-то около того.

Чернышев закусил губу.

– Оперативность, с которой вы отследили мой звонок, делает честь вашим людям, генерал, – сказал он, помолчав.

– Вы нам льстите, Игорь. – Моралес коротко, дружелюбно рассмеялся. – На дворе двадцать первый век, амиго, и телефонный аппарат с автоматическим определителем номера давно перестал быть редкостной диковинкой. А знать международный код соседней страны в нашем тесном латиноамериканском мирке и вовсе не фокус, компренде? Так вы в Боготе? Где вы остановились?

– Я бы не сказал вам этого, даже если бы знал, – сочтя небесполезным сразу очертить границы доверия, честно ответил Чернышев. – В данный момент я в аэропорту и пока не решил, в какую сторону направиться.

– Так даже лучше, – подумав всего секунду, сказал Моралес. – Переночуйте в отеле, отдохните, а завтра утром ступайте на автобусную станцию и поезжайте в Букарамангу. Это уже недалеко от границы с Венесуэлой. Я буду ждать вас после полудня в кафе на центральной площади. Надеюсь, вы не забыли, как я выгляжу? Обещаю, что приеду один, и ваши деньги будут при мне – все, до последнего цента. Там и поговорим – я чувствую, что нам многое надо обсудить.

– Договорились, – сказал Чернышев.

На разных концах телефонной линии два очень довольных собой человека почти синхронно опустили трубки на рычаги. Невидимый глазу простого смертного гигантский черный орел, облик которого на этот раз шутки ради приняла небезызвестная костлявая старуха, шевельнулся на покрытой вечными снегами горной вершине, чуть приподнял широкие призрачные крылья и на секунду приоткрыл налитой мрачным рубиновым огнем глаз, в глубине которого мерцали золотистые искорки дьявольского веселья. Независимо от формы, которую принимала в том или ином своем воплощении, эта птаха питалась исключительно человечиной. Сейчас она была довольна, потому что знала, что очередная обильная трапеза уже не за горами.

* * *

На переезде джип остановился, чтобы пропустить маневровый тепловоз, который, лениво погромыхивая колесами по стыкам и время от времени издавая пронзительный разбойничий свист, тащил в сторону отстойника для готовой продукции коротенький состав из пассажирского вагона и двух грузовых платформ. Воспользовавшись отсутствием крыши, неугомонный Сердюк поднялся в машине во весь рост и заглянул в пыльное окошко проезжающего мимо вагона.

Сумароков дернул его за подол свободной, уже успевшей пропотеть на спине цветастой распашонки, заставив сесть на место.

– Чего тебе неймется? – негромко спросил он.