Слепые чувства

Но бесконечно нельзя ни рыдать, ни смотреть на солнце. Рано или поздно жажда, голод и другие потребности возьмут контроль над телом. Никто не сможет добровольно умереть от голода рядом с холодильником, под завязку набитым едой, или от жажды возле чистого колодца с ледяной водой – инстинкты рано или поздно заставят вас наесться и напиться.

Дрожа от холода и судорог истерики, Аня поднялась и всплеснула руками, шепнув что-то себе под нос. Тело Кела взмыло вверх и начало парить где-то в метре над кроваво-красным снегом. Она медленным шагом пошла прочь из кооператива, а шаман парил вслед за ней. Проходя мимо Олега, девушка сказала ему сквозь слёзы: «Помоги мне сложить костёр. Пожалуйста…». В словах убитой горем Ани не было даже тени злости или обиды, но Олег и без этого сгорал перед ней со стыда. Отказать, плюнув тем самым ей в лицо, он не мог, и, еле волоча ногами, парень поплёлся вслед за ней.

От одного конца округлого городка до другого было где-то минут двадцать пять неторопливой ходьбы, но ребята смогли добраться до своего убежища только спустя сорок минут. Они шли медленно, опустив головы, словно траурная процессия, орошая свой путь слезами и каплями крови. Аня не могла прекратить плакать, и каждый шаг её босых ног сопровождался громкими всхлипами и дрожью во всём теле. Олегу было тяжело смотреть на эту картину без судорог на душе, и он вновь попытался скрыться от реальности в воспоминаниях о лагере. Однако все пионеры и вожатые разом лишились своих улыбок, вечно сияющих на их лицах, и начали смотреть на него осуждающим взглядом, тяжело нахмурив брови. Он попытался представить статный образ Лены, но в его памяти постоянно всплывали лишь последние секунды в жизни бедной девушки, и холодный поцелуй её синеватых губ на краю обрыва. Олег достал из кармана своих джинс фотографию, не раз спасавшую его в тяжелые часы, но хоть пионеры с неё и продолжали улыбаться, с их глаз пропал тот радостно-задорный огонёк, и они сделались абсолютно пустыми и безжизненными.

Туман окончательно застелил его разум и оставшийся путь до домика он прошёл, отключив способность мыслить. Но иногда, совсем на короткое время, какая-то неведомая сила насильно возвращала его в реальность и такие моменты откладывались в памяти Олега отдельными вспышками: он помогает Ане сложить костёр из большей части дров, что была в сарае за домом; она, в порыве отчаянного гнева, рвёт недавно взятые в библиотеке книги на маленькие клочки для растопки; они молча стоят возле тела Кела: уже стемнело, но Аня по прежнему заливается горькими слезами и уже еле стоит на ногах от бессилия, а Олег кладёт свою фотографию возле правой руки шамана. Очередная вспышка и вот он уже стоит в пятнадцати метрах от пылающего костра и бросает последний взгляд на стоящую на коленях Аню. Новые друзья и мирная жизнь – после того выстрела всё это навсегда осталось для него за железным занавесом. Теперь впереди есть лишь одна дорога: на север, где он сможет найти лишь заслуженную месть, тяжёлый груз прошлого и желанную смерть.

***

Чёрт возьми, как же тут красиво! И почему Женя никогда до этого не забиралась на крыши пятиэтажек? Разумеется, днём, под ярким солнцем и ледяным ветром смотреть на постсоветские пейзажи однотипных панелек вперемешку с новостройками, военными укреплениями и теми халупами, которые на скорую руку буквально за пару часов сколотили люди Вани, было ещё скучнее, чем играть с глухими бабушками в лото. Но сейчас, когда ночь, опустившаяся на город, скрыла от неё большую часть мёртвого и заброшенного города, зрелище из скучного стало великолепным. Где-то под её ногами, которые Женя свесила с края крыши, в свете прожекторов по своим туда-сюда бегали делам люди и Скорпы. Они постепенно обустраивали базу на этой стороне портала и укрепляли свои позиции баррикадами и пулеметными точками, но девушке на крыше было всё равно на эту суету. Она смотрела в даль, пыталась вглядеться в эту непроницаемую тьму и разгадать её секрет. Где-то там Женю ждут два последних дорогих для неё человека, и они обязательно дождутся…

Она опустила свою правую руку и нащупала ножны. Они никуда бы от неё не делись, но Женя всё равно проверяла их наличия каждую минуту. Коснувшись мягкой тёмно-красной ткани своими пальцами, девушке тут же становилось легче на душе, и она подкрепляла это чувство недолгой эйфории горстью солёных орешков из лежавшей рядом пачки. В её левом ухе фоном были слышны все переговоры командования, чтобы Женя, не дай бог, не пропустила ничего важного, но она всё равно игнорировала эту пустую болтовню, вслушиваясь в неё лишь в моменты подкрадывающийся скуки.

– Говорит третье сапёрное подразделение. Нашли ещё две скрытые камеры, направленные на портал, в близлежащих домах.

– В общей сложности уже тридцать четыре… – задумчивым тоном ответил Егор, – продолжайте поиски. Что с пропавшими разведчиками?

– Первый разведэкипаж до сих пор не выходит на связь.

– Когда в последний раз они давали о себе знать? – спросил главнокомандующий.

– Пять минут назад, где-то в полукилометре к северу.