Вадим силился разлепить губы, чтоб утолить мучительную жажду, но не справлялся. Пожух целиком изнутри, промок снаружи. Док всё понял, бесстрастно разжал ему зубы и влил воды. Вадим и глотать в одночасье разучился. Обратно жидкость вытягивало, но он не пускал, старался, как мог, в себя тянул и побеждал слабость, неярко так, но упорно. Ещё доктор вливал воды и ещё. Вадим же напористо прорывался сквозь безвольное «не могу», проглатывал, давился, хрипел, а после легче пошло. Когда вдоволь напился, навалилось насыщенное облегчение. Вот теперь только его отпустили.
Рывком Вадима отправили в вертикальное положение, не спросили, может, не может. Дёрнули дерзко вверх его изможденного и разбитого, усадили прямо, спиной прижали к мягкой кожаной спинке дивана, поддерживали за плечи, чтоб не свалился.