Слепые (СИ)

— Сынок, это твой папа. Извини, что раньше не показала. Сейчас ты идёшь на ферму с Мелом. Дяде Сёме скажешь, что мама отправила.

— Я останусь с тобой, мамочка.

Захар обнял меня.

— Нет, Захарушка, ты должен идти. Ты смелый мальчик и должен предупредить об опасности ферму. Беги изо всех сил, так как мы бегали с тобой наперегонки. Ты справишься.

Я поцеловала Захара и вывела их с Мелким через заднюю дверь.

— Я тебя люблю, мама.

— Беги сынок, беги. Я тоже тебя люблю.

Рыжая головка скрылась в зарослях пшеницы, а я вернулась в дом, надеясь, что мой сын уцелеет. Больше положиться мне было не на кого.

Машины остановились во дворе. Я быстро сунула пару ножей за пояс и вышла во двор.

— Что вам надо?

— Осмотреть дом, мы ищем изменников, — верзила в маске спрыгнул с подножки вездехода.

— Я живу одна.

— Мы проверим. Ваше имя? Чем вы занимаетесь?

— Мария Волкова, бессекционник. Я в 45 поселении подрабатываю. А этот дом снимаю.

Несколько солдат прошли в дом. Возможно всё закончилось бы благополучно, если бы из машины не вылез Зеро. Как же мне не везёт. Я опустила взгляд, стараясь не привлекать его внимание. Бесполезно.

— Надо же, кого я никак не ожидал увидеть! — широко оскалил рот Зеро. — Ника, не скромничай, мы же старые знакомые. Ни один живой человек не может похвастаться тем, что ранил меня и не единожды. Ни один кроме тебя.

Я сглотнула, намёк понятен.

— Привет, Зеро. Давно не виделись. Как здоровье? — осведомилась я, считая про себя оставшиеся мне секунды.

— Хмм, здоровье неплохо. А не расскажешь ли ты мне, где этот рыжий ублюдок твой дружок?

— Понятия не имею, Зеро. Я не видела его много лет. Он наставил мне рога со своей старой пассией и смылся. Давай не будем о нём вспоминать.

— Красиво поёшь, но это не в его духе. А могли бы ведь разойтись миром. Я бы сделал вид, что никогда тебя не встречал. Если бы узнал, где Лис.

— Эх, могли бы… — вдохнула я. — Но я сказала тебе правду.

— Тогда прошу в машину. Не заставляй меня туда тебя запихивать, я итак долго веду с тобой эту светскую беседу. И да ножи, пистолеты и остальное выкладывай сейчас.

Я нехотя достала свои ножи и передала одному из военных. Тот, не поверив моей честной сдаче, осмотрел меня ещё раз, но оружия не нашёл.

Зеро приподнял бровь от удивления.

— Ты меня пугаешь своей честностью, Ника.

— Сама себе удивляюсь.

Мне надели браслеты, сковавшие мои руки до плеч. Стало невозможно ни согнуть руку, ни пошевелить пальцами. Что-то новенькое.

Машины тронулись. Меня доставили в город в штаб Возмездия. Город изменился. Кругом сновали военные. Улицы и дома нескольких районов были разбиты. Шли бои. Вместо северных ворот мы проехали окружным путём. Я сделала вывод, что северные ворота принадлежат Сопротивлению. Около штаба было относительно спокойно. Меня заперли в моей бывшей комнате. Правда здесь от моего осталась только кровать. Двое суток меня не трогали. Не кормили, не поили. На третьи явился сам Герман, которого до этого момента я видела только на плакатах.

Мне прицепили датчик, и я отключилась. Погружение. Я в какой-то комнате. Но как? Маленький датчик и никакого экрана. Вот это усовершенствование. Дальше я не смогла восхититься этим чудом техники, так как меня скрутило от боли.

— Ника, мне нужны ответы. Времени у тебя мало. Где Лис?

— Не знаю. — Язык меня не слушался, во рту всё пересохло. — Я рассказала правду. Я не видела Лиса много лет.

Меня снова накрыло болью.

Допрос продолжался не больше пятнадцати минут. Боль накрывала волнами, я задыхалась. Когда я говорила то, в чём была уверена, боль отступала. Мне казалось, что меня мучают вечность. Так они узнали о том, что я последние несколько лет провела одна, тренируя местных ребят. Про детей они не догадались спросить, существование Захара осталось тайной.

— Последний раз спрашиваю, где Лис?

— Я знаю, что он в Сопротивлении, но не знаю, где именно. Мы с ним не общаемся. Последний раз, когда я его видела, я чуть не пристрелила его.

Боль не накатила. С меня сняли датчик. И я провалилась во тьму.

Сколько времени понадобилось мне, чтобы прийти в себя? Не знаю. Сначала я начала реагировать на звуки, но вокруг была темнота. Не та темнота к которой привыкаешь и начинаешь понемногу различать силуэты предметов, а настоящая тьма. Беспросветная. Прошло много времени, а зрение не возвращалось. Мне принесли еду. Миску швырнули на пол. Но пока я не услышала замок и удаляющиеся шаги, я не сдвинулась с места. Потом ползком на ощупь я отыскала чашку и с жадностью выпила месиво, похожее не то на суп, не то на кашу.

Да, ребята преуспели технически. Только не те вопросы задавали. Если им так нужен был Макс, достаточно было бы им узнать о Захаре и Макс был бы в их власти. Интересно, чем он им так насолил? Насколько мне известно, ценными фигурами являются Яр и Тим. Или скорее всего я чего-то не знаю. Я подняла голову в ту сторону, где по звукам находилось окно. Никакого просвета. Закрыв глаза, я попыталась уснуть.

Сон не шёл. Промучившись пару часов, я открыла глаза. «Света нет», — пошутила я про себя. Послышался шум шагов и открывающейся двери.