"Слеза Рода"

— Главное, чтобы он тебя не обскакал, — вздохнул Акимыч. — У тебя глаза два, а у него — тыщи.

— Это как?

— Вот так. Он с кем дружбу водит? С Евдокимом-ведьмаком. Как мне сказали, в последнее время то и дело к нему в гости ездит да разговоры разговаривает. А тот что?

— Что? — не выдержав, чуть повысил голос я.

— Ты, поди, с хлеба на воду перебиваешься? — ехидно осведомился у меня колдун. — Последние гроши сейчас отдашь? Что глаза пучишь? По всему выходит, что ты не знаешь ничего, а раз так, то и клиентов у тебя небось вообще нету. Слушай, бревно неотесанное: всякий ведьмак особую склонность имеет к тому или иному знанию. Один змеям точно родной, другой с мертвыми беседы ровно с живыми ведет…

— Севастьян, совесть имей! — возмутился я. — Ты, конечно, больше моего знаешь, но какие-то очевидные моменты…

— А Евдоким птицам хозяин, — перебил меня колдун. — Каких просить может о помощи, каким даже приказывать. Смекаешь, к чему я?

— Этого не знал. Согласен, бревно. А ты еще себя частил, мол, стар да глуп.

— Ну да, как-то сразу полегчало, ты, выходит, куда дурнее моего. Слабое, но утешение.

— Рад, что угодил. — Я поднял руку, подзывая официанта.

— Ты сказал, есть два вопроса, — уточнил колдун. — Второй какой?

— Чего? — Я почесал затылок. — Блин, не помню. А, да! Севастьян Акимыч, а кто такой Щорс? Он из ваших? Или чьих? Иначе отчего за ним стелется кровавый след?

Хм. Вот чего такого я спросил? Почему этот старый хрен глаза ладонью прикрыл и тяжко вздохнул?

Мы расстались там же, где и встретились. Колдун отправился обратно на скамейку, доставая на ходу из кармана недочитанную газету и стрельнув глазами в сторону что-то обсуждающих старушек, которые никуда не ушли, я же отправился к машине.

Сев в нее, я ощутил — что-то не так. Повертел головой, открыл бардачок, глянул на заднее сиденье. Да нет, вроде все в порядке. А после сообразил — время. У меня впервые после возвращения в Москву появилось свободное время. Мне не надо спешить, поскольку меня никто не ждет; нет нужды, поглядывая на часы, бормотать под нос: «Ах, боже мой, боже мой! Я опаздываю». Да, уже давно миновал полдень, но до встречи со Славой еще вагон времени, которое хорошо бы занять чем-то полезным, вот только чем? Может, в офис поехать, помочь Сеньке вещи собрать? Или в объявлениях порыться, помещение под новый офис поискать? Марина, конечно, постарается помочь, понял я, чего она так резко куда-то подорвалась, но рассчитывать на это неразумно. Возможно, ее папа на самом деле сдаст мне по сходной цене пару кабинетов в «Москва-сити», только я сам их не стану занимать. Во-первых, не для моей деятельности подобные хоромы, кое-кого из моего круга общения даже через ресепшен не пропустят. Или, того хуже, кто-то из клиентуры решит ненадолго в здании задержаться, преследуя личные цели. А спросят после с кого? Правильно, с меня. Во-вторых, не хочу ощущать себя альфонсом, а именно так в глазах Белозерова-старшего это и может выглядеть. Только-только с его дочкой познакомился, и нате вам — уже помещение нужно, желательно побольше и подешевле, а еще лучше — даром. Ну да, может, он так и не подумает или подумает, но не скажет, только мне оно зачем? Мои проблемы, сам решу. Сроду захребетником не был.

Вот только не так много площадей свободных в пределах Садового Кольца осталось из числа тех, что меня устроят, везде же бизнес-центры понаставили. А где не они, там аренда сильно недешевая. Чую, придется в кубышку лезть. Да и это не самое неприятное, хвала небесам, не бедствую. Просто неохота с насиженного места съезжать. И рыться в объявлениях по тому же поводу ни малейшего желания нет.

От мыслей меня оторвал телефонный звонок, глянув на экран, я понял — ну вот, теперь есть чего делать. Даже врать не придется. Ну, почти.

— Здравствуй, дорогой друг, — радостно произнес я. — Клянусь небесами, ты словно знал, когда меня набрать.

— Привет тебе, Максим, — холодно, как чужого, поприветствовал меня Анвар, не добавив при этом к имени приставку «уста». Восток, как было не раз сказано, есть Восток, его суть нюансы, интонации, полутона. У нас никто не обратит внимания на подобную мелочь, но мне вот сразу стало ясно — собеседник дает понять, что наша дружба вот-вот даст серьезную трещину, а то и вовсе рухнет. И тогда друг запросто может стать врагом, ибо нет ничего хуже, чем обещанное и не сделанное. Нет-нет, речь не обо мне, а о нем. Анвар кому-то уже пообещал, что часы скоро приедут в Стамбул или Белек, а их все нет. И теперь он конкретно так теряет лицо, в чем, разумеется, винит именно меня. — Как твое здоровье? Все ли хорошо?

— Теперь уже да, — заверил его я. — Мне пришлось побывать в не самых приятных краях, там, где царит темнота, где нет дня и ночи. И связи тоже нет, потому ни ты, ни моя помощница не могли мне дозвониться. А вы ведь наверняка пытались, искренне переживая за меня. Но все обошлось, я вернулся домой и прямо сейчас еду к той достойной женщине, которая владеет предметом, что тебе так нужен.