Слезы Чёрной речки

Как и у всякого таежного люда, бродяги-сибиряка, на его ногах были искусно выдубленные в ольховой коре, просмоленные в швах кедровой смолой с небольшим добавлением дегтя сохатиные бродни. Плотные холщовые штаны и походная куртка наглухо оберегали от беспощадных кровососущих насекомых. На голове серо-грязная, прикрывающая шею и уши тряпка, чем-то напоминающая женский платок. За спиной — длинная берестяная торба. Для «гашения» звуков от ударов и веток бока торбы были обшиты маральей шкурой, что говорило о прямом отношении человека к охоте за таежным зверем. Плотная крышка исключала всяческое попадание какой-либо влаги внутрь емкости. Позади торбы — хитроумно подвязанный топор. В руках бродяга держал легкий таниновый посох. Все. Ничего лишнего и необычного. Так ходили по тайге десятки, сотни людей, видно, в этих краях мужик был не новичком. Из личного оружия на поясе бродяги болтался коротенький охотничий нож. Отсутствие ружья говорило о том, что с условиями отношений между чужими людьми, когда человек человеку только враг, пришелец ознакомлен не понаслышке. Конечно же ружье у бродяги могло быть, но он мог его спрятать под колодину задолго до подхода к стану с незнакомыми людьми. Одно из правил тайги гласит: «Не хвались силой своей!» И с этим правилом, похоже, незнакомец был знаком.

— Мир тебе, человек тайги! Добро у костра погреться? — остановившись неподалеку, проговорил бродяга приветливым голосом и, улыбнувшись белозубой улыбкой, посмотрел на Андрея.

— Здравствуй, мил человек. Присаживайся, огня не жалко. Сейчас чай закипит! — в тон ему ответил юноша, с интересом рассматривая незнакомца.

— Чай — это хорошо! Душу согреешь — жить легче! — обрадовался мужик и, сняв с уставших плеч торбу, присел напротив Андрея, с другой стороны костра.

Выдерживая необходимую, уважительную паузу, незнакомец некоторое время молчал. Но когда наступила минута для знакомства, он внимательно посмотрел на наплывавшие, заволакивающие небо тучи и незначительной фразой первым начал необходимый, разряжающий обстановку разговор:

— Однако сейчас будет гроза. Придется под елкой прятаться.

— Не сахарные, не растаем! — ответил Андрей и спросил: — Кружка есть?

— А как же! — радостно ответил бродяга и, проворно открыв свою торбу, достал легкую берестяную кружку, большой кусок вяленой маралятины и пару горстей поджаренных в русской печи сухарей.

Андрей в свою очередь тоже развязал котомку, выставляя к трапезе сахар, чай, соль, огурцы, пышные лепешки, сало и еще много того, что собрала ему в тайгу матушка. Искоса поглядывая на незнакомца, он отметил, каким взглядом мужик смотрел на свежие домашние яства, и про себя подумал, что бродяга «ломает тайгу» давно.

В котелке закипела вода. Андрей протянул руку и хотел снять с тагана кипяток, но мужик торопливо остановил его:

— Подожди! Не возражаешь, если я брошу корешок?

— Корешок? Что же, это дело хорошее, — согласился юноша и, приняв из его рук горстку высушенного маральего корня, бросил его в кипящую воду.

— Пусть душа сил набирается. Завтра по тайге будет легче бегать, — с улыбкой пояснил незнакомец.

— А как звать-величать тебя, молодой человек?

— Андреем, — коротко ответил юноша и протянул руку для знакомства.

— О-о-о! — довольно протянул мужик. — Чисто русское имя. А меня зовут Иваном

Андрей пожал цепкую руку бродяги и посмотрел ему в глаза. На расстоянии вытянутой руки глаза дядьки Ивана выглядели совершенно по-другому. Он поразился чистоте, ясности, спокойствию и уверенности голубого взора. Еще Андрей отметил, что мужик был намного старше годами, чем это казалось на первый взгляд. Об этом говорили многочисленные морщинки, частой сетью изрезавшие лицо.

— А как вас называть по отчеству? — поспешил спросить Андрей. По всей вероятности, уважительное отношение доставило удовольствие Ивану.

Он улыбнулся, но, видимо, не желая чинить границы при общении, ответил просто и без всяких колебаний:

— Да какое там отчество! Зови просто — дядька Иван!

— Добро, дядька Иван, — понятливо улыбнулся Андрей и с каким-то душевным спокойствием, возможно, передавшимся через крепкое рукопожатие, добавил:

— Ну, так что, дядя Ваня, чай пить будем? Угощайтесь, чем Бог послал. Наверное, проголодался за день. Сколько косогоров отмахал?

— Да как же их сосчитать, косогоры-то? В тайге верстовых столбов нет! — задумчиво произнес мужик и, как бы спохватившись, заторопился. — Хватит кипятить воду. С паром все соки улетят — вода останется. А воды можно и из речки напиться!

Расколовшееся надвое небо полыхало ослепительной вспышкой. Вслед за молнией заломившейся сушиной треснул хлесткий выстрел летнего грома. Набежавший теплый ветерок, пробуя свою силу, легко закачал ветви хвойных деревьев.