Слезы нильского крокодила

— А разве нет? — удивилась я Оксаниному смущению. — Я уверена, ты заранее знала, что на корабле еще будут люди из Трускавца.

— Каюсь. Я встретила Романа две недели назад. С его слов я поняла, что едет только Васька и его вобла, — не преминула напомнить Оксана о чрезмерной худобе Рады. — Но я даже подумать не могла, что они всей компанией собрались. Подставил, гад! Хотел выставить меня на посмешище. И так в Трускавце все кому не лень обсуждают наш с Васькой разрыв, теперь и вовсе меня с грязью смешают.

— С чего ты взяла? Большинство женщин на твоей стороне. — Я прикусила язык и не стала рассказывать о подслушанном разговоре. — И вообще, Оксана, не бери дурного в голову, — посоветовала я, глядя на ее расстроенное лицо. — Ходи с гордо поднятой головой и не обращай на Ваську никакого внимания. Ты приехала отдыхать! Значит, и веди себя соответственно. Ты молодец, что следишь за собой. Кстати, здесь на судне косметический кабинет.

— Да-да, — кивнула она и послушно повторила: — Я приехала отдыхать. Зачем мне Васька? Уже незачем, — с грустью протянула она, а я в очередной раз убедилась в истинности поговорки «Любовь зла, полюбишь и козла», а еще, что в душе она продолжает любить этого мерзавца.

— Значит, ты обещаешь не глядеть в сторону Василя? — уточнила я.

— Да-да, — кивнула Оксана.

Увы, Оксана не сдержала своего слова и уже через два часа нарушила свое обещание. Кто кого первый задел — Оксана Раду или Рада Оксану — не знаю, я пришла в самый разгар драки, не успев к началу, но и того, что я увидела, было предостаточно. Две дерущиеся женщины — омерзительное зрелище.

Оксана, вцепившись в волосы соперницы, пыталась утащить ту на дно бассейна. Рада отбивалась руками и ногами. Когда же стала захлебываться, вцепилась зубами в руку Оксаны. Та вскрикнула и отпустила голову Рады.

Увы, посмотреть на мерзкую сцену в бассейне собралось много народа, некоторые прибежали сюда с нижней палубы, заслышав истошные женские крики. Люди стояли кругом у бортика, но никто и не попытался разнять беснующихся дам. Все почему-то воспринимали происходящее, как веселое шоу: хлопали в ладоши, свистели, улюлюкали. Кое-кто даже делал ставки. Одним казалось, что победить должна непременно Оксана. Она более рослая и физически должна быть сильнее. Другие, увидев, как Рада ловко уходит от ударов Оксаны, полагали, что победа останется за ней. Немцы и французы обмахивались купюрами евро словно веерами, давая понять, что не прочь бы поспорить и на деньги. Русские поддерживали дерущихся женщин криками:

— Поддай жару, мочи рыжую, мочи.

— Блондинку топи. Ногами действуй. Глуши ее, выворачивайся.

Роман и его компания стояли с открытыми ртами. Давно пришло время разнять соотечественниц, но они бездействовали. Интересно, что и виновник скандала с саркастической ухмылкой наблюдал за происходящим. На его лице даже читалось удовлетворение от собственной значимости — как же, две бабы не могут поделить мужика. Значит, он, этот мужик, чего-то да стоит?!

Первой не выдержала Зося, бросилась на подмогу матери. Вслед за ней не удержалась и Лиля — тоже прыгнула в воду. Итог битвы решил Сергей. Когда он с шумным плеском шагнул в бассейн, Рада и Зося предусмотрительно отплыли к краю, прекратив поединок.

Я подскочила к Оксане и увела ее в сторону, подальше от любопытных взглядов.

— Что произошло? Что? Ты же мне обещала, — упрекнула я подругу.

— Не я первая начала, — мотнув головой и тяжело дыша, ответила Оксана. — Они обидели Лилю. Василий обидел, — уточнила она. — Лиля подошла к нему, чтобы попросить денег на заколки. Он, красуясь перед своими, сказал: «Тебе не заколки купить надо, а расческу. Вечно лохматая ходишь. Перед людьми за тебя стыдно». А Лиля только из бассейна вышла. Какие у нее должны были быть волосы? К Василию подпряглась его вобла: «Уродина! Вся в мать. Твоего, Вася, ничего нет. Ты уверен, что она твоя дочь?» Лиля расплакалась, чем вызвала неописуемую радость у стервы Рады. Она начала над ней подтрунивать: «Рева — корова, рева — корова». Извини, я не сдержалась. Лиля у меня не сирота! У нее есть отец и мать, правда, отец — полное дерьмо. Поздно я это поняла. Но все равно, не в подоле я же ее принесла? Да, мы с Василием жили в гражданском браке, но многие в Трускавце уверены, что мы официально были женаты. Даже судья, когда мы пришли имущество делить, удивилась, что мы не расписаны.

— А почему вы не расписались? — поинтересовалась я. Для меня не было секретом, что брак у Оксаны и Василия гражданский, но я никогда не интересовалась причиной. Трускавец — провинциальный городок, в котором живут, соблюдая вековые традиции. Оксана почему-то не испугалась осуждающих взглядов, хотя бы на первых порах.