Слезы (СИ)

Адриан его не услышал, так как Люсинда просилась к нему на руки, бегая вокруг его ног, виляя хвостом, не давая и шагу ступить. Это всегда означало у неё: «Возьми меня на ручки».

Мать поинтересовалась у Фила, про кого он говорит. И сын ответил, что о дяде Джеральде. Вчера юноша винил себя в попытке родственника покончить собой, а вот теперь думает, что это — чисто его решение. Фелиция согласилась с кровиночкой в этом. И не потому, что просто хочет поддержать сына, как ещё вчера сказала Конни. Но сейчас она попросила оставить эту неприятную тему. Молодой человек, радостно улыбнувшись, согласился:

— С удовольствием! Вот могу поделиться с вами своим счастьем: мне пришло письмо от Мэрбл! Я ей писал, не надеясь на её ответ, а она ответила! — он сел, потом опять встал. — Адриаша! Садись! Опять тебя Люсинда заграбастала!

Конни нежно улыбнулась, сказав, что собачка любит Адриана, что и удивительно, ведь раньше признавала только свою хозяйку.

— И что Мэрбл пишет, Фил, милый? — спросила тётушка, которая про себя изумлялась.

Кажется, племянник влюбился в свою знакомую, а раньше ведь пытался добиться взаимности от Эйлин. Констанция сама не ожидала, но это малость обидело её: лучше бы он и дальше добивался её дочери! Теперь, узнав его получше, поняв, какой он замечательный, великодушный и смелый человек, то, наверняка бы, Эйлин ответила ему взаимностью! Её мать догадывалась о её симпатии к Адриану, но почему-то не воспринимала такой возможный брак всерьёз: всё-таки он бывший раб, а девушка воспитывалась, как принцесса, и им будет сложно друг с другом. Меж тем Филипп ответил, что у его подруги всё хорошо, что она нашла в книжке своей бабушки рецепт каких-то плюшек, и сейчас они пользуются большим успехом у покупателей. Мэрбл очень счастлива за Филиппа, что он со всеми помирился.

— Надо ей обязательно ответить, — закончил молодой милорд. — Как ты думаешь, мама, написать, что я скучаю по ней, или ещё рано?

Фелиция, сцепив руки, спросила, а скучает ли он. Ей пришлось вовсе не по душе, что сын, аристократ, влюбился, кажется, в простую продавщицу, у которой имя-то даже придуманное, и понятно, какое низкое образование у её родителей, если оно у них вообще имеется! Лишь Адриан смягчал сердце тётушки, будучи в прошлом рабом… Но всё же ответ сына на её вопрос показался просто плевком в душу:

— Да! Безумно скучаю по Мэрбл!

— Ты ей намекни, что скучаешь, — улыбнулась тётя Конни, тоже в душе преодолев себя. Он забыл воспитанную, богатую Эйлин и переметнулся к какой-то продавщице! Нервно сглотнув, женщина снова заставила себя улыбнуться и добавила: — И прямо не скажешь, и не промолчишь. В случае чего не покажется, что ты навязываешься.

Лицо юноши озарилось радостной улыбкой, и показалось на миг, что от неё даже стало светлее на душах.

— Точно! Спасибо тебе огромное, дорогая тётушка!

Констанция улыбнулась племяннику, ответив, что не стоит благодарности. Она в отличие от золовки не видела ничего такого в любви сэра и простолюдинки, будучи сама не из аристократического семейства. Правда, они были богаты, ни как, судя по всему, отец возлюбленной Филиппа, но женщина об этом не подумала. Она старалась относиться ко всем одинаково, но вот то, что он решил соединиться с продавщицей, а ни продолжить ухаживать за её дочерью, малость обижало.

За весь вечер они впервые не вспомнили о проблемах. Что делает любовь с людьми! Вспомнив Мэрбл, Фил так раздобрел, что стал почти таким же мягким, как Адриан, что у него ни разу не появилось в мыслях «набить морду» дядюшке.

А Джеральд до позднего вечера не выходил из комнаты. Он спал, потом спустился поесть, а Конни сидела рядом и умилялась. С виду, но что было у неё на душе, супруг не догадывался…. Ему было невдомёк, что жена решила, будто б тот всю жизнь любил лишь Алиссию…. Она ревновала Джерри к его прошлому….

— Ты меня боишься? — скорее сказал, а ни спросил Джеральд.

Сердце Адриана забилось в груди от ужаса. Этот вопрос…. Однажды он его уже слышал…

— Простите, мой господин, умоляю, простите…

— Отвечай! Скотина!

— Я… я… я вас почитаю и уважаю!

— Ты врёшь! Ты меня боишься! Эй! Идите сюда!

Тут внезапно из-за спины хозяина возникли братья-живодёры из большого дома на окраине ранчо. Они злобно ухмылялись.

— Мы здесь! — сказали палачи, засучивая рукава.

Сейчас это опять начнётся… Из глаз Адриана хлынули слезы, и он упал на колени перед господином.

— Умоляю вас, не делайте этого! Лучше убейте меня…

Джеральд пнул его ногой.

— Ребята, за дело!

Один кровопийца поднял его за горло и снова поставил на колени, другой надел на него кандалы. Адриан почувствовал холод на шее от метала — на него что-то надели, холодное и тяжёлое… Потом всё погрузилось во тьму для него.

Кто-то погладил его по щеке, и юноша открыл глаза. Да, это был только страшный сон.

— Тебе что-то приснилось? — внезапно раздался незнакомый, мужской голос.