Слезы Ситоры

Судя по испуганным глазам ассистентки — не чудится.

Наложив последний шов, он сбросил с себя халат, опять тщательно умылся и прошел в кабинет. Что за чушь? Какая голубая кровь? Он где-то читал, что есть медузы, у которых действительно кровь голубая, но на операционном столе лежала обыкновенная девушка, которую привезли в клинику прямо с улицы, где ее прихватил острый приступ.

В дверь постучали.

— Что там еще?

Сестра, вбежав, смотрела на хирурга с испугом:

— Она исчезла!

— Кто — она? Как — исчезла?

— Пациентка! Вы только что вырезали ей аппендикс. Мы везли ее в палату, и она исчезла прямо из лифта!

Равшан Эркинович онемел. Сперва голубая кровь, теперь исчезновение… Этого только не хватало!

— Вы хоть зафиксировали ее адрес, имя?

— При ней не было документов. Но имя она назвала.

— Ну?

— Ее звали Ситора…

Хирург раздраженно пожал плечами:

— Разберитесь в этой истории сами, сестра. Я устал, я не могу прослеживать судьбу каждой пациентки. У меня, кажется, разгулялись нервы. Он усмехнулся: — Когда я задел сосуд этой девушки, хлынула кровь. И знаете, мне показалось, что кровь у этой Ситоры была голубого цвета.

— Почему показалось? — удивилась сестра. — Об этом сейчас говорят все ваши помощники…

Она вдруг схватилась за голову, помолчала, потом подняла глаза:

— Простите… Я пришла… Я пришла…

— Ну? — недоумевающе спросил хирург.

— Я забыла, зачем пришла…

— Ладно, идите, я хочу отдохнуть.

Он проводил взглядом сестру и еще несколько минут сидел, тщетно пытаясь припомнить: о чем же они разговаривали с сестрой до ее ухода?

* * *

Туман… Холодно… Чье это лицо? Почему оно так знакомо? Почему меня так тянет к этой женщине? Кто она…

Ситора открыла глаза.

Свет… Яркий дневной свет… Тот туман, он, наверное, снился… Но женщина из ушедшего сна осталась, вот она сидит рядом…

— Мама!

«Почему я так говорю? Зачем я так говорю? Моя мама там, в Ташкенте!..»

И услышала странный голос:

— Помогите ей… Дайте память!

* * *

— И вот Геракл зашел в гости к кентавру Фолу. А тот был хитрый, он выставил на стол вино, принадлежавшее другим кентаврам, а они обиделись, Хуршид, и напали на пирующих. Тогда Геракл рассердился и стал избивать кентавров стрелами и копьем. Те и побежали, стали прятаться. Многие, Хуршид, спрятались в доме кентавра Хирона, старого друга и учителя Геракла, но Геракл от гнева и вина уже ничего не видел — ворвавшись в дом Хирона, он ранил и его. Хирон не стал корить великого героя, он понимал — это напрасно, раны, нанесенные копьем Геракла, не заживают. Он был очень благороден, этот кентавр, Хуршид. С условием, что на Земле останется Прометей, тот, что подарил людям огонь, он сам добровольно спустился в подземное царство теней умерших — в царство мрачного Аида. Но великий громовержец Зевс тоже уважал Хирона и, вырвав его из-под земли, вознес высоко в небо, превратив в созвездие, которое люди видят теперь на своем небе…

— Что это ты пересказываешь мне, Ситора? — Хуршид взял из рук Ситоры книгу: — «Кентавр». Открыл наугад страницу:

— «Здесь, в Зодиаке, то восходя, то исчезая за горизонтом, он участвует в свершении наших судеб, хотя в последнее время мало кто из живых смертных благоговейно обращает глаза к небесам и уж совсем немногие учатся у звезд…»

— Ситора, ты сама как звезда, — улыбнулся Хуршид, и его темные глаза заблестели: — Хорошо, что мы родились не в античное время…

— Почему?

— Ты была бы богиней, ты не смогла бы полюбить меня, простого смертного.

— А разве ты для меня не смог бы стать богом?

Они засмеялись. Им было хорошо. В парке было немноголюдно, тихий ручей, растекаясь, негромко журчал у их ног. Как красиво в нем отражаются облака… Ситора наклонила голову… И еще одно облачко… А это… Что это?!

Ситора вскрикнула и отклонилась от ручья.

— Что с тобой? — Хуршид обхватил ее за плечи.

— Там, там… — указала Ситора пальцем. — Это лицо, голый череп… Я видела его где-то!

— Там ничего нет!

— Я боюсь, — сказала она. — Уведи меня отсюда.

* * *

Хуршид… Где он?.. Почему вокруг туман? Чей голос ведет, указывает ей — правее, еще правее, теперь вперед…

— Ситора!

— Мама!

Опять эта женщина! Почему я называю ее мамой? Моя мама Мунаввар, она ждет меня дома…

— Ситора? Ты узнала меня?

И чей-то голос звучал внутри: «Это твоя мама, Ситора. Вспомни. Это твоя мама…»

— Сядь, Ситора, — печально сказала женщипа. — Я хочу посмотреть на тебя. Я соскучилась по тебе, Ситора.

Они помолчали.

— Ты удивлена, ты испугана, ты не узнаешь меня… Я твоя мама, Ситора, я вернулась, я обещала вернуться… Но ты не смотришь на меня, ты привязалась к Земле… Не бойся… Я выкрала тебя из клиники, я вычеркнула из памяти врачей даже сам факт твоего пребывания в клинике, но я ничего не сделаю вопреки твоей воле… Главный выбор ты должна сделать самостоятельно…

— Какой выбор?